Рифматист

На него навалилась невероятная усталость. От столь сокрушительного поражения даже дышалось с трудом. Все, чего Джоэл хотел, так это побыть в одиночестве. Он повернулся и побрел из собора обратно в кампус.

Глава 23

Джоэл проспал большую часть дня. Естественно, к но- чи сна не осталось ни в одном глазу, поэтому ложить ся в постель он даже не пытался. Джоэл сидел за отцовским верстаком, а за спиной на стене жужжал заводной светильник.

Убрав книги со столешницы, он разложил отцовские записи, заметки и лучшие мелки, когда-либо сделанные отцом. Записи и эскизы уже не казались чем-то важным.

«Тайна раскрыта, проблем больше нет, а я не стал рифматистом и подвел отца… – подумал Джоэл и тут же осадил себя. – Хватит! Прекрати жалеть себя!»

Захотелось вдруг опрокинуть верстак, закричать и растоптать мелки в пыль.

Как он посмел надеяться? Он же прекрасно знал, что лишь единицы становятся избранными!

Сколько же в жизни разочарований! Джоэл часто задавался вопросом, как человечество умудряется оставаться на плаву? Неужели те редкие моменты, когда все идет как надо, скрадывают тяжесть бытия?

Все закончилось тем, с чего и началось. Джоэл осознал, что вряд ли сможет продолжить обучение после академии Армедиуса. Его успеваемость практически по всем дисциплинам оставляла желать лучшего. Слабая, едва теплившаяся надежда, что он найдет способ стать рифматистом, теперь угасла окончательно.

Трое похищенных студентов были мертвы. Стараниями Экстона они исчезли навсегда, чтобы гнить в безымянных могилах. Убийца остановлен, но разве утешит это родителей, потерявших своих детей? Такая боль неизбывна…

– Почему?.. – воскликнул Джоэл, склоняясь над бумагами отца, точно они могли дать ответ. – Почему все вышло именно так?

Своими чудовищными деяниями Экстон обрек труды его отца на забвение. Клерка будут вспоминать не только как убийцу, но и как человека, разгадавшего загадку нового рифматического символа.

«Но как?.. Как у Экстона получилось раскрыть эту тайну? Как человеку, провалившему карьеру рифматиста, удалось сделать столь важное открытие раньше ученых?»

Джоэл встал из-за верстака и принялся расхаживать по мастерской. Записи отца, казалось, сияли в свете лампы и притягивали взгляд.

Он вернулся к верстаку и разворошил заметки, стараясь отыскать самую позднюю. Наконец он наткнулся на пожелтевший, коричневый с одного края, листок.

«Снова отправился на поле боя Небраска и практически ничего не обнаружил. Кругом все твердят о необычных явлениях, но ни одно из них мне застать так и не посчастливилось. Однако я по-прежнему убежден, что рифматических линий гораздо больше, чем известно науке. Отыскав эти линии и выяснив их предназначение, я смогу совершить и другие открытия…»

Внизу страницы был нарисован символ безмолвия о четырех спиралях.

– Где? – задался вопросом Джоэл. – Отец, где и как ты обнаружил этот знак? Неужели на Небраске?

Тогда почему остальные не нашли его? Если бы рифматисты заметили на поле боя незнакомую им линию, они бы наверняка интуитивно догадались о ее свойствах. Интересно, а кто вообще мог рисовать подобные символы? Дикие меллинги чертить не способны… Или способны?

Джоэл отложил листок и открыл журнал отца, желая определить, когда была сделана заметка.

Последняя запись появилась за день до гибели. Пунктом назначения значился Небраск.

Джоэл вновь присел и задумался. Пролистав журнал к самому началу, к датам первых путешествий отца, он наткнулся на упоминание о поездке на остров Зона-Арида.

Зона-Арида находилась рядом с островами Бонневилль и Техас. Все три острова располагались в юго-западной части материка. Джоэл перелистал журнал и обнаружил, что отец ездил туда несколько раз.

Он нахмурился и оглядел книги на полу. Среди них был томик, рассказывающий о новых рифматических линиях, тот самый, который Нализар совсем недавно брал в библиотеке. Джоэл поднял книгу, открыл форзац и внимательно ознакомился с ее историей на проштампованной карточке: за последние годы книгой интересовалось всего несколько человек.

Отец Джоэла значился одним из первых в списке. И, судя по дате, путешествие на остров Зона-Арида состоялось спустя считаные недели после того, как книга попала ему в руки.

Джоэл открыл форзац и внимательно обозрел содержание. Один из заинтересовавших его разделов назывался «История возникновения теорий о происхождении новых рифматических линий». Джоэл перелистал книгу до нужной страницы и при скупом свете единственной лампы принялся изучать текст. Прежде чем он отыскал то, что хотел, минуло несколько часов.