Рифмовщик

Он не сразу понял вопрос и переспросил:

— Богатым? Что вы имеете в виду: уж не часики ли трофейные?

— Нет, не часики, — ответила она. — Я имею в виду богатство в нынешнем его понимании.

— Он тяготился этим: не его это всё, не его… — и, опираясь на палку, он не торопясь двинулся прочь от кафе.

* * *

Он появился снова у редактора через несколько дней, уверенно уселся на место посетителя и с некоторой торжественностью выложил свою папку на стол.

— Вот доработанный вариант. Мне думается, что можно печатать.

— Вы хотите сказать «опубликовать»? — редактор с тревогой посмотрел на папку, и ему показалось, что ее пухлость увеличилась с прошлого раза вдвое.

— Да, публиковать, — поправился посетитель.

— Вы откорректировали «снующие ракеты»? — машинально спросил редактор без особой надежды в этот раз отвертеться от новоявленного автора.

— Да, теперь они летают, — ответил посетитель.

— Хорошо, оставьте рукопись, — редактор решил взять последний тайм-аут.

— Дядя сказал, что вы можете напечатать в следующем номере, — посетитель не собирался уходить.

— Да? — несколько вопросительно ответил редактор.

— Я бы хотел знать: под какой рубрикой пойдет публикация? — спросил посетитель.

Редактор задумался.

— Я могу вам предложить на выбор несколько, — и он перечислил: — «Дебют», «Новые авторы», «Проба пера».

Теперь задумался посетитель:

— А вы сами мне что посоветуете?

Редактор потихоньку закипал изнутри, но держался.

— Для вас мы можем придумать что-нибудь пооригинальней, чем то, что я сейчас предложил. Ну, например…. — редактор закатил глаза к потолку и выдавил из себя: — Ну, например… «Новизна дебютная».

Теперь пришла очередь закатить глаза к потолку посетителю. Он, прислушиваясь к собственному голосу, тихо повторил услышанное и спросил:

— Это будет новая рубрика?

— Да, — с глубоким кивком головы твердо ответил редактор.

— Хорошо, — нараспев согласился посетитель. — А можно, я приведу к вам приятеля? Он еще не литератор, но очень интересный человек.

— Нет уж, нет и нет! — взмолился редактор. — Мы уж с вами как-нибудь вдвоем опубликуемся.

— Вы меня не поняли, — искренне удивился посетитель. — Он просто интересный человек. Оригинальный парень, мой товарищ. Шутник. Я думаю, вам, как редактору, надо знать нас — современную молодежь. Вы же молодежное издательство. И дядя говорит, что мне надо дружить с такими людьми. Это известная семья, — и он назвал фамилию генерала.

Редактор остолбенел и несколько секунд лихорадочно соображал: «Это тот генерал, про которого мне говорила Юста!»

— А как зовут вашего друга? — уже почти дружелюбно спросил он.

— Ньюка. Ньюка… — и посетитель повторил известную в городе фамилию.

— А чем занимается ваш друг? — редактор еще не верил такой удаче.

— Пока еще ничем. У них недавно умер дед. Ньюка сейчас отдыхает где-то от стресса.

— Приводите, приводите Ньюку обязательно! Когда это может произойти? — плохо скрывая нетерпение, спросил редактор.

— Он возвращается на следующей неделе — так я сразу же его и приведу, — ответил посетитель.

* * *

«Нормальный врач, нормальный человек. Боится за свое место — естественная реакция. Ничего подозрительного», — подумала Юста, когда мужчина средних лет в белом халате, расположившись перед ней на черном диване, отвечал на ее вопросы по этому делу.

— Зачем вы скрывали от пациента степень тяжести его заболевания?

Врач не сразу ответил — он тщательно обдумывал свои слова:

— Я обязан отвечать на этот вопрос?

— Здесь и сейчас — нет, не обязаны, но мы можем переговорить официально. Я вызову вас как свидетеля, — ответила она.

— Да какой же я свидетель? — несколько волнуясь и стараясь возмутиться, спросил он. — Я врач. В тот злополучный день, да, я действительно дежурил. Но то, что произошло с пациентом, мне стало известно только по истечении получаса. Медсестра оповестила меня, когда было уже поздно.

— С медсестрой я обязательно побеседую. А сейчас мы общаемся с вами, и вам решать, как мы продолжим беседу, — ответила она.

Он убрал руки с колен, положил ногу на ногу, проскрябал небольшую щетинистую бородку и, возможно, приготовился защищаться. Юста много раз наблюдала такие закрытые позы и, не дожидаясь его дальнейших действий, прямо спросила:

— Вы боитесь раскрыть некоторую семейную тайну? Не бойтесь: мы беседуем без свидетелей и без записей. Я могу заверить вас, что своими действиями не причиню вам вольно или невольно какой-нибудь ущерб.

— Вы полагаете, я должен поверить вам на слово?

Она искренне улыбнулась и ответила:

— Вы думаете, что я очень коварная дамочка и мне нельзя верить?

Он немножко расслабился, хотя редкое покачивание ботинком выдавало некое движение мыслей и внутреннее напряжение.

— Не знаю, не знаю, — он включился в игру. — На вид вы внушаете доверие, но только на вид.

— Так вы опасаетесь меня? — спросила она снова. — Даже тогда, когда на первый взгляд вам ничто не угрожает?