Рифмовщик

— Лицензию? — переспросил «философ», забыв про туалет. Он наконец-то сосредоточился на посетителе, и лицо его приняло деловой вид. — Лицензию, — «философ» снова повторил это слово и добавил: — Вам надо обратиться в канцелярию. Так, где же у нас канцелярия?

Он с ужасом понял, что, задав вопрос о лицензии, совершил грубейшую ошибку и что сейчас его пошлют.

— Нет-нет, канцелярия мне не нужна, — резко возразил он. — Мне сказали, что вы наилучший знаток тенденций лицензирования в обозримой перспективе. Вас мне рекомендовал профессор… — и он назвал первое пришедшее в голову имя.

«Философ» насторожился. Он, видимо, перебирал в памяти знакомых профессоров и, не найдя произнесенного имени, растерялся, но, не подавая вида, спросил:

— Вас интересуют тенденции рецессионные или стагнирующие?

Посетитель в ответ выпалил:

— И то и другое.

— Вы знаете… Впрочем, что же мы здесь, в коридоре? Может быть, пройдем ко мне?

— С большим удовольствием, — ответил он.

— Покорнейше прошу, — «философ» увлек его за собой. — А, собственно, с кем имею честь…? — Сократ шагал рядом, стараясь держаться несколько сбоку и сзади.

— Литератор… — он назвал свою фамилию и специально добавил: — Редакционная коллегия поручила уточнить кое-какие детали.

— Понимаю, понимаю. Писательский труд сложен и важен, — «философ» размышлял. — Но, я полагаю, и лицензирование творческого процесса — не менее важное занятие и явно сродни литературному поприщу.

— Да, — согласился он. — Поприщ много, и лицензиат креативничать просто обязан и быть всегда в форме.

— Вы совершенно правы, — поддержал эту мысль «философ». Творить добро среди искусств — это великая миссия.

Не прерывая размеренную беседу, они добрались до двери в конце коридора.

— Прошу, — «философ» жестом пригласил его войти.

Малюсенький кабинет Сократа напоминал склад документов, который, как могло показаться, находился в процессе постоянного переезда. Как Сократ ориентировался в этих разрозненных пачках бумаг, понять постороннему человеку было сложно.

«Философ» протиснулся к столу, на котором бумажный хаос вызывал одновременно и удивление, и недоумение, — только в самом центре оставался маленький свободный островок, не заваленный стопками бумаг вперемешку с картонными папками.

Сократ предложил ему старый, потертый стул у края стола.

— Вот говорят, что лицензионная работа полна формализма, — начал свою лекцию «философ». — А мы отвечаем вам: «Нет, вы глубоко заблуждаетесь»! Вот вы, например, напишите под вдохновение, — и «философ» с выражением прочел: «Как дышится мне рано поутру». — А имеете ли вы право такую мысль фиксировать?

— Без лицензии не имею, — быстренько отреагировал посетитель.

— Вот именно, — подтвердил «философ». — Нам важно разобраться, понять, так сказать, тенденции уменьшения или прекращения процесса.

— Процесса чего? — машинально спросил он, постоянно соображая, как бы этого Сократа направить на нужную для себя тему.

— Конечно, процесса творчества, — уверенно ответил «философ». Он на секунду задумался, что позволило посетителю задать нужный ему вопрос:

— А если лицензия не кончилась, можно ли фиксировать мысль?

— Банальный вопрос! Несомненно, можно.

Посетитель решил «добить» Сократа и снова спросил:

— А если старую форму лицензии решили заменить на новую, то старая будет действовать до конца срока?

Сократ насупился.

— Ах, вот вы о чём! Уже литераторам известно, — он недоверчиво взглянул на посетителя и спросил: — Вас только это интересует?

— Нет, что вы! И рецессия, и стагнация тоже, — испугался посетитель.

— Да, — как-то грустно продолжил Сократ. — Серьезные проблемы вряд ли вам будут интересны.

— Нет, уверяю вас, ради серьезных проблем я здесь и нахожусь, — спохватился он, чувствуя, что «философ» теряет к нему интерес.

— Да-да. Все так говорят в самом начале, — «философ» окончательно загрустил. — А потом… — он встал, обернулся к окну и тоскливо добавил: — А потом выясняется: им нужна только бумажка, а мысль, вдохновение, творческий полёт? Куда прикажите девать это?

Наступило неловкое молчание. «Философ» в задумчивости наблюдал, как за окном раскачиваются голые ветки деревьев. Порывы ветра то усиливались, то утихали. Синее прозрачное небо, как будто вымытое осенними дождями, сияло на солнце.

— А вы не бойтесь, — не оборачиваясь произнес Сократ. — Всё, что выдано, отобрано быть не может. Ваша старая лицензия будет действовать до срока ее окончания.

«Философ» не отрываясь смотрел куда-то, а посетитель не знал, как поступить: то ли попрощаться и уйти, то ли поблагодарить и ждать дальнейших событий? Всё выходило как-то невежливо, и он продолжал сидеть на обшарпанном стуле.

Сократ, похоже, почувствовал его неловкость и прочитал несколько строк:

«Как дышится вам рано поутру?

Вы новый день встречаете с испугом

И ждете встречи с закадычным другом,

А прочих вам встречать не по нутру…»

— Прощайте, — не оборачиваясь, произнес «философ».

Посетитель тихо встал, пробрался к двери и, сказав «спасибо», вышел в длинный коридор.

* * *