Рифмовщик

— Конечно, надо бы что-то зарифмовать о похудании, — думал он, но тема как-то не складывалась в голове, и он оттягивал тот последний, решительный шаг, когда отступать будет некуда.

Он часто вспоминал того «философа» из центра и его прощальное четверостишие.

«Интересно? — подумал он. — Какое продолжение могло быть у этого стиха? Или эти четыре строчки — это и есть вся его мысль?»

Он пытался продолжить мысль «философа», но получалось поверхностно и скучно.

«Не надо трогать чужое», — решил он и прекратил бесплодные попытки.

Ему уже давно никто не звонил. Старые друзья разбежались каждый по своим норкам, а новых он старался не заводить. Правда, были у него хорошие знакомые, которые не надоедали, умели слушать, и он старался отвечать им тем же. Они обладали с его точки зрения ценнейшим качеством — не надоедать.

Он бесцельно побродил по квартире, машинально перебрал бумаги на столе, обнаружил набросок старого стишка. Он уже даже не помнил, когда исчиркал этот клочок блокнотного листа, и застыл в изумлении — первые две строчки звучали так:

Вы новый день встречаете с испугом,

Не ждете никого уже давно…

Вторые две строчки он разобрал с трудом — много слов было зачеркнуто. Сверху и снизу наслаивались неразборчивые исправления. Внимательно рассмотрев текст, он прочел всё целиком:

Вы новый день встречаете с испугом,

Не ждете никого уже давно.

Давно не виделись вы с закадычным другом,

И жив ли он? Вам стало всё равно.

«Не может быть. Это мистика какая-то! Такое совпадение!» — он потер рукой лоб, отошел от стола и снова вернулся к старому, помятому листку бумаги.

— Может, я это где-то опубликовал? — спросил он сам себя. Он не помнил. Этот текст напрочь вылетел у него из головы. Ему захотелось срочно встретиться с Сократом, но, лишь стоило вспомнить строгую тетку на проходной, желание это как-то растворилось в других эмоциях.

«Это же надо! Одна и та же мысль пришла в две разные головы! Так бывает, — думал он. — Но чтобы так совпали слова — это редчайший случай! — и он решил: — Вот что я сделаю. Я сегодня же пойду в центр и выслежу этого Сократа на выходе после работы».

За полчаса до окончания рабочего дня он стоял недалеко от входа, заняв удобную позицию для наблюдения. Ровно в означенный час чиновники всех мастей сплошным потоком начали вываливаться из дверей и делиться на небольшие рукава, которые затем растворялись в сумраке городских улиц. Минут через десять он забеспокоился, не пропустил ли он «философа», и переместился ближе к выходу.

Она узнала его издалека и уверенными шагами направилась прямо в его сторону.

— Ой! Как я рада, что вы опять здесь!

Деваться было некуда — не бежать же ему, солидному человеку, от нее по тротуару на глазах у административной публики! Он не очень приветливо ответил:

— Здрасьте вам.

— Я могу вам еще немножко прочесть? — заговорщицки произнесла она.

— Извините, но я жду, — ответил он, стараясь не упустить из вида выходящий поток.

— Ой! Что вы, это недолго! Всего четыре строчки.

— Да-да, — машинально ответил он, пристально вглядываясь в лица выходящих.

Она вплотную приблизилась к нему. Он инстинктивно прикрыл правой рукой свою центральную пуговицу, но она нашла способ прикоснуться к нему, прихватив его за краешек воротника. Вырываться было бесполезно — он только чуть сдвинулся в сторону, чтобы лучше видеть выход.

— Вы не представляете, как вы мне помогли! У меня открылось вдохновение! Это такое счастье… — она говорила и говорила, а он уже пожалел, что пришел сюда.

— Бесполезное занятие, — подумал он и вслух прервал ее бесконечный поток слов: — Читайте, я слушаю.

— Ой! Простите! — сказала она и прочла:

Как хочется кого-то полюбить —

Страдать и счастье получать одновременно!

И думать, что на верном я пути.

И цели я добьюсь здесь несомненно.

Вот этот или тот — мой милый друг,

Тебя обожествляю я смиренно.

Готова испытать я сей недуг,

На ласки отвечаю я мгновенно.

— Вы прочли более четырех строк, — мрачно заметил он.

— Ой! Простите, машинально вырвалось! — Она немного смутилась и, потупив взгляд, спросила: — Вам понравилось?

— Да, — лаконично ответил он.

— Ой! И это всё? — удивилась она.

— Вы хотите подробностей? — он решил взять инициативу в свои руки.

— Да, — немного волнуясь, ответила она и отпустила его воротник.

— Пишите. Для вас это лучше, чем не писать. А остальное — рифмы, смысл, динамика, экспрессия и прочее — всё это чепуха. Пишите…

Он заметил, что уже более минуты из дверей никто не выходит. Она стояла рядом и молчала — наверное, обдумывала сказанное. Он почувствовал, что зря теряет время, и неожиданно спросил:

— Скажите: а как мне встретиться с Сократом?

Она очнулась от размышлений и спросила в ответ:

— Ой! Я могу надеяться на следующую встречу с вами?

— Можете, — быстро ответил он и снова спросил о «философе».

— Сократик? Так он несколько дней тому назад уволился. Теперь он здесь не работает.

— Как уволился? — огорчился он.