Рик: Прогулка в небесах

  - Глупый ты, - Мишаня укоризненно покачал головой, но не полностью разворачивая её в мою сторону, а так, поглядывая искоса - дабы публика, изумлённо затихшая, глотающая диковинное зрелище (двух разглагольствующих землян), как "птичье молоко" в колбасном обрамлении - угодить не сложно, но при смешивании бурда бурдой, смогла оценить мужественный, словно составленный из чёрствого и уже изрядно высыпавшегося хлеба, профиль. - А вообще, - он приблизил свои губы к моему слуховому аппарату, изображая яркую скульптурную композицию: что на ухо - то брехня, и зашелестел горячими словами, - Рик, в твоей общаге есть где уединиться? Надо посоветоваться. А так, на виду, не при делах я, как лучше рожу скорчить: то ли растечься киселём, то ли поправить кирпичом? От твоего ознакомительного марафона у меня уже одышка. Всё равно я всех не запомню. Да и из предложенных типажей только первый экземпляр, - нашёл глазами Фиалку и потеплел возбуждёнными глазами, и ослабил узлы в уголках губ, - внушает доверия... Я же тебе не ЭВМ какая-то - пичкаешь меня безразмерно. Сам ведь знаешь, выдам такой результат, что и вдвоём половниками не расхлебаем - поперёк горла станет. - Он доверительно положил мне на плечо горячую свою лапищу, отчего меня изрядно перекосило на ту сторону. - К тому же у меня есть конфиденциальная для тебя информация, - отстранился, заглядывая в глаза, как счастливый отец в окна роддома, а губы его при этом совершенно по-дурацки расползлись на недвусмысленное: "Агу, агушеньки".

  Не, умилительная рожа товарища не введёт меня в заблуждение - явно хочет открыть фирму "Ножки и сиськи" и протестировать женское население на наявность оных и профпригодность.

  - Ну ты и козлодоев, - неодобрительно скривился я.

  - Да за кого ты меня принимаешь?! - ни капли не смутившись, возмутился Мишаня и продемонстрировал знакомый жест Шурика в определённом заведении, на который иначе, нежели невольные братья по несчастью не мог ответить:

  - Грешно смеяться над больными...

  - Вот-вот, - душевно подхватил Мишаня меня под руку. - Куда?

  - Прямо. - Мы попёрли сквозь недоумённых дюлей. - Минуточку, товарищи, подождите. Нам с товарищем Троцким нужно продумать штурм Зимнего, - и уже я потащил Мишаню.

  Дружбан вольготно расположился на заменителях табуреток и заговорщицки подмигнул.

  - Ну что там полагается при объявлении приятного сюрприза? Закрывать глаза - открывать рот? Танцевать брейкданс? Или разворачивать избушку к лесу передом? - он внушительно почесал репу. - Сдаётся мне, это из другой оперы. Слышь, композитор, набросай либретто своих действий при сюрпризе.

  Я подозрительно на него покосился и продолжил вышагивать по своей шикарной комнатке три на четыре. Сюрприз в понимании Мишани - это ведро воды на голову. А приятный - вода комнатной температуры.

  Но не это меня сейчас, как ни странно, волновало. Что-то тревожно на душе... Взять хотя бы то, как мы с Мишаней сумели просочиться на базу серого отряда? И никому не попасться на глаза. То, что были пьяными, и само спиртное не является панацеей от всех проблем (это я вам, как специалист говорю), и уж точно не есть универсальным волшебным предметом (в жидком состоянии), типа шапки - невидимки, палочки - выручалочки, скатерти - самобранки, сапог - скороходов, а при изрядном употреблении и коньком - горбунком. Тут скорее подходит принцип: Красавица и Чудовище. Соответственно, "красавица" - это бутылка, ну а "чудовище", надеюсь, сами догадаетесь... Всё равно посоветую не пересекаться с зеркалами ни до, ни после "преображения".

  - Эй, Рик, - подал голос недовольный Мишаня, - перестань мельтешить, как поплавок с глистом на крючке, страстно хотящим жить - укачало уже. Посмотри лучше на меня. - В его речь ввинтилась интонация заботливой матери, отваживающей сыночка конфеткой от косы девчонки.

  И я остановился, организм среагировал на определённый сигнал из ушей, посмотрел и... оторопел (как ни банально это звучит в рифму).

  - И в какой части организма находится твоя конвейерная лента? - поинтересовался я несколько ядовито и очень обрадовано - проблемы пока что отступали за некий эйфорически-синюшный барьер. Ибо...

  ... на столе красовалась фотомодель с выставки Кутюрье Спиртзавод, в свадебном наряде "Водка".

  - К сожалению, о конвейере можно только мечтать, ибо предмет - или продукт? - весьма раритетный. Для особых гурманов! - воздел многозначительно палец.

  - А гурманы - это не те, кто жрут червяков и жаб? - спросил подозрительно.

  Озадачил-таки я эрудита.

  - Что-то в этом роде, - ответил он уверенно.

  Я скривился, но возможность отсрочить погружение в тягостные думы, типа "что делать?", "быть или не быть?" и "идиот", было столь соблазнительна, что я дал отмашку к началу старта и воскликнул:

  - Отдать швартовы!