Рикэм-бо «Стерегущий берег»

Только теперь Игорь сообразил, что ошибся, приняв мелкую сошку за крупную птицу. Предводитель недавно пожаловавшей сюда банды не мог быть офицером! Как только он сразу этого не понял! Гимнастёрка на унтере была пошита из ткани хоть и достаточно прочной, однако явно невысокого качества — не из «офицерского сукна». Вместо положенных офицеру сапог этот Адзума носил с бриджами солдатские обмотки и ботинки на шнуровке. Даже его «самурайский» меч, видимо, был изготовлен из не самого лучшего материала и мог сбить с толку лишь европейца. Конечно же, мародёр и насильник совсем не был похож на офицера! Теперь это стало совершенно ясно. Как говориться, отсутствовала «порода». А в таком жёстко-кастовом обществе, к которому он принадлежал, человеку из низов с рождения выставлена планка, выше которой не прыгнешь.

Откуда Игорь это знал? Просто в училище и на авианосце специальные офицеры-информаторы кое-что рассказывали лётчикам о нравах, царящих во вражеской армии. По словам лекторов, в японской армии офицеры запросто могут заставить солдата или сержанта слизывать грязь со своего ботинка. Трудно сказать, было ли это правдой. Только в присутствии господ офицеров унтер держался угодливо и боязливо. Ввёл он себя по-лакейски: почтительно кланялся, когда к нему обращались с вопросом; лицо его сияло любезной улыбкой и готовностью услужить. Впрочем, на пешку, выполнившую свой манёвр, почти не обращали внимание. И этим можно было воспользоваться.

Игорь с сожалением сказал адъютанту японского полковника:

— Не знаю, что сказал вам этот унтер-офицер. Но когда я пытался донести до него с нашими паспортами в руках, что мы итальянцы, он ничего не желал слышать.

— Ах вот как, — понимающе покачал головой молодой японец. Затем он перевёл взгляд на тут же склонившегося в почтительном поклоне унтера, и тонкие красивые брови его строго сдвинулись.

Исмаилов поведал адъютанту подробности того, что тут произошло. И хотя подчинённые унтер-офицера успели спрятать свои трофеи и отрубленную голову, у молодого японца не было оснований не верить Исмаилову. Японца возмутило поведение младшего командира его армии.

— Ах, подлец! — воскликнул он, и перевёл слова Исмаилова другим чинам из полковничьей свиты. Один из офицеров весьма волкодавистого вида, скорчив свирепую мину, заорал на унтера. Тот, побледнев как полотно, стал оправдываться. Он стоял вытянувшись перед старшим по званию и даже не посмел утереть кровь с лица, получив удар кулаком.

В это время молодой офицер говорил Исмаилову:

— Вы поступили благородно, защитив женщину. Приношу вам извинения от лица командование нашего корпуса.

Игорь пожал протянутую руку.

— Я рад познакомиться с настоящим джентльменом. Я капитан японской армии Ясу Мори — представился офицер.

— Артуро Кассандре, морской биолог — назвался вымышленным именем Игорь.

За спиной аристократа в форме волкодивистый офицер, снова взорвавшись, заорал на унтера. Игорь заглянул через плечо собеседника, и увидел, как из мешка с трофеями вытряхивают золотые и серебряные украшения, слитки, монеты. Похоже, под пытками кто-то из островитян выдал оккупантам местонахождение тайника с сокровищами. При виде золота старый полковник и его приближённые пришли в сильное возбуждение. Они принялись рассматривать монеты и блестящие безделушки. Затем Клео пригласила гостей в дом и полковник в сопровождении свиты исчезли в хижине.

Игорь заметил, что капитан не прочь с ним ещё поболтать и остался. Мори достал портсигар и предложил Исмаилову сигарету. Он рассказал, что старый транспорт, на котором они шли, торпедировала подводная лодка. Остальные суда конвоя, не останавливаясь, ушли вперёд.

— Полторы тысячи солдат в трюмах нашего корабля были обречены — команды начать выводить людей на палубу я так и не услышал.

— Отчего же так? — удивился Исмаилов.

— А зачем? — с какой-то мрачной вялостью пожал плечами капитан. — Лодок хватило бы только на команду. А десант всё равно потонет. Никакие пояса не спасут. Из-за нас никто не станет задерживаться. Я это уже видел! Законы войны жестоки…

Капитан помолчал, думая о чём-то своём, и продолжил:

— К счастью, нам удалось дотянуть до этого островка, прежде чем вода заполнила большую часть отсеков. И вскоре за нами пришлют другое судно. Но попадись нашим солдатам какой-нибудь американский моряк, и никто не сможет помешать им выместить на нём часы ужаса, пережитые в тёмном трюме.

Исмаилов понимающе закивал, хотя у самого холодок пробежал по позвоночнику.

— Простите за любопытство и назойливость — вы католик? — вдруг спросил его капитан.

— О нет.

— А я полагал, что все итальянцы ревностные католики.

— По мне, все религии одинаковы — Исмаилов печально улыбнулся. — В наше время люди ищут способ хотя бы на время сбежать от суровой реальности. Кто-то сбегает в веру, кто-то в алкоголь. Я выбрал самый радикальный способ, поэтому то вы нашли меня на этом уединённом острове, господин капитан.

Японец понимающе улыбнулся. Провожая взглядом выпущенную в небо струю дыма, спросил:

— Что это у вас за шрам?