Рихард Феникс. Остров. Книга 2

— Если взять в человеческих парах две сотни женщин, из которых половина будет здорова, а другая больна, то после родов суммарно выживет сто девяносто человек. А если взять сотню пар простых людей с Фениксами и пары Фениксов, то в итоге выживет двести девяносто восемь человек. Что на сто восемь человек больше первого. Так скажите, Нолан, почему бы Фениксам не брать в жёны наших больных женщин, чтобы у их детей гарантированно появился шанс на выживание?

Мужчина помедлил и ответил:

— Вы же понимаете, Ксения, что женщины неФениксы тогда погибнут? Если их дети будут зачаты не от нас, то после первого ребёнка могут появиться и другие. А это какой-никакой, но прирост населения. Разве нет?

Девушка поморщилась, быстро глянула на запертую дверь и, понизив голос, сказала:

— Но какого качества будут эти дети, Нолан? Простите моё высокомерие, но я предпочитаю видеть вокруг себя здоровое окружение, в котором нет места наследственным болезням. Вы сказали про яйцо и скорлупу. А знаете ли вы, что леди Хермина, сестра моего отца была неизлечимо больна?

Нолан оторопел: о таком слышал впервые.

— Чем? — выдавил он. От мужчины не укрылся испытующий взгляд собеседницы.

— Преждевременное старение. По словам отца тётя выглядела всегда вдвое старше. Это переходило в роду по женской линии. Скажите, Нолан, у тёти Хермины есть дети?

— Да, моя жена.

— А у вас дети?

— Сын…

— Надеюсь однажды познакомиться с племянником и сестрой, — широко и искренне улыбнулась Ксения.

«А ведь точно, — мысленно хмыкнул Феникс, — в семейном древе прибыло».

— Так вот, скажите мне, Нолан, — вновь посерьёзнела девушка, — замечаете ли вы у своей жены признаки преждевременного старения?

— Нет! — мотнул головой мужчина. — Я не знаю ваш возраст, леди, но Олли, моя жена, в свои тридцать два года едва выглядит старше вас.

— Любопытно! Вот видите, Нолан! Передача болезни остановилась, стоило смешать кровь с Фениксами! Это ли не повод подумать о том, чтобы вырастить новое здоровое поколение, умышленно скрестив наших больных женщин и ваших мужчин⁈ Разве вы не считаете, что дети достойны появления на свет, если есть такая гарантия на выживание? — почти кричала Ксения, пристукивая чашкой о столешницу на каждом слове.

Феникс взял долгую паузу, за которую девушка успокоилась, задышала ровнее и сделала глоток давно уже остывшего чая. Затем мужчина заметил:

— Вы, лично вы, леди Ксения, разве не испытываете ненависти к нашему племени за свою тётю?

— Нолан! Да это лучшее, что могло с ней случиться в жизни! Её из людей никто бы замуж не взял! Какие там дети?

— Но всё же?

— Прошлого уже не отменить. И никто не знает, что было бы, если бы однажды тётя не явилась к своему отцу и не сказала, что полюбила Феникса, к которому уходит навсегда. И ей было в тот момент плевать, разрешит отец или нет. Я могу понять тётю! Она полюбила и её полюбили в ответ! Вы понимаете, Нолан, каким счастьем это было для неё?

Мужчина кратко и молча кивнул, затем нехотя произнёс:

— Но то, что вы предлагаете, леди Ксения, исключает любовь. Это случка, как у животных. А в нашем племени, да и вообще у людей многое зависит от любви. Ещё следует принять в расчёт репутацию Фениксов, которая складывалась более полутора тысяч лет. Нас боятся, поэтому не каждая согласится. Даже ради потомства. Даже на грани смерти. Вы это осознаёте?

— Никаких принуждений, Нолан! Женщин я беру на себя! — заявила Ксения и вздохнула, закатив глаза. Затем широко улыбнулась, став похожей на Олли ещё больше, сказала: — Говорю же: это очень романтично — ваше племя, обречённое жечь инородцев. Подумайте на досуге над моими словами, Нолан. Я уверена, вы довольно разумны, чтобы понимать, какие плюсы есть в таком проекте.

— Я понимаю. Но и вы поймите, что люди… Простые люди не готовы умирать и тем самым обрекать своего ребёнка на воспитание в чужой семье. Родители, даже плохие, испытывают к своим детям сильные чувства — так в нас природой заложено…

— Чувства… — хмыкнула девушка, — если бы все действовали разумом, а не сердцем, представляете, как прекрасен был бы наш мир?

— Может быть. Но в то же время он был бы до отвратительного скучным.

— Может быть… — эхом отозвалась Ксения и пожала плечами.

Разговор прервал посыльный. Дважды стукнул и, дождавшись разрешения, вновь заглянул в кухню, отчитался:

— Госпожа, распогодилось, карета подана, кони готовы везти! Возница согласился доставить гостя к южным воротам или куда тому будет угодно.

— Благодарю.

Ксения поднялась и жестом отослала посыльного, Феникс встал следом. Девушка посмотрела ему в глаза долгим пронзительным взглядом и с кокетством произнесла:

— Мне была приятна ваша компания, Нолан. Знаете, мужчины в этом доме… обижены на ваше племя из-за тёти Хермины. Но я вот смотрю на вас и понимаю, что будь я на лет десять старше, влюбилась бы в вас без оглядки и согласилась бы пожертвовать собой ради своего… нашего ребёнка.

— Приятно слышать, что не все настроены против нас. Спасибо.

Нолан вежливо улыбнулся, стараясь не отводить взгляд, пожал протянутую руку.

— Приходите ко мне ещё поговорить. Беседа с вами побуждает на размышления.