Рики Макарони и Наследники Врагов

В этом не было ничего удивительного. Все факты, имеющие отношение к Упивающимся смертью, вряд ли могли бы понравиться Министерству. С логической точки зрения, полагал Рики, между его монетами и тем, что сказал Артур, не было связи. Но когда слишком много фактов наслаивались один на другой, это вызывало подозрения.

Лео, кстати, считал, что о монетах волноваться не следует.

— В записке значилось, что это — благодарность за то, что ты уже сделал, а не аванс за какую-нибудь гадость, которой от тебя ожидают. Стиль письма не напоминает старую гвардию, Рики, — утверждал он.

Лео можно было понять — он был занят по горло учебой, личной жизнью, а с возрастом его страсть к запутанным историям, судя по всему, начала затухать, хотя сам он утверждал, что в этом деле руководствуется своей интуицией.

В противовес его каменному спокойствию, чрезмерно напряженным сделался Эдгар. Судя по виду, у него наличествовал миллион забот, на что и указала однажды Бетси. Зайдя после этого в штаб, чтобы заняться курсовыми, Рики вынужден был спустя полчаса заметить, что хуфульпуффец просидел все это время в задумчивости, ничего не делая.

— У тебя такой вид, как будто ты проводил воспитательную беседу со звездными детками, — сказал Рики.

— С одним, — подтвердил Эди, прошелся по штабу и остановился в раздумье напротив кресла, как будто не мог решить, сесть в него или не надо. — С Джимми, — добавил он через некоторое время, — с моим кузеном.

— Что он натворил? — осведомился Рики.

— Он — как обычно, но тетя Сюзан написала мне и попросила меня разобраться в ситуации по зельям.

Сущность этой ситуации обозначилась в сознании Рики ярко и мгновенно.

— Я решился с ним просто поговорить, и мне не нравится то, что я выяснил. Джим дождаться не может, когда доучится до шестого курса. Мечтает бросить зелья, — пожаловался Эдгар.

«На его месте я бы тоже об этом мечтал», — подумал Рики, не забыв придать лицу сочувственное выражение.

— Кстати, он, в самом деле, не блещет, — признался хуффульпуффец. — Я пробовал с ним заниматься, он просто ленится. Заявил, что лучше будет играть в квиддич, представляешь?

— Ну, у людей бывают разные способности, — задумчиво протянул Рики. — Мы не можем заставлять их делать то, что нам кажется правильным. Если он не хочет заниматься зельями, наверное, так лучше для него.

— Не думаю. Экзамены не за горами, а он даже не вспоминает об этом, — Эдгар покачал головой, показывая, что он категорически не одобряет такую беспечность. — Если он с первого курса так начнет… Ты не понимаешь, Рики, наверное, посчитаешь это глупым, но я, собственно, опасаюсь, что он просто опозорит дядю Гарри.

— Надеюсь, ты ему об этом не сказал, — произнес Рики довольно резко.

— Нет. Но… ты прав, — и хуффульпуффец нахмурился, что на сей раз выдавало недовольство самим собой. — Я знаю, что ему вредно ощущать такое давление. Но как бы то ни было, оно все равно есть.

— Да уж, честность — однозначно, неприятное свойство, — проворчал Рики. — Но твое мнение тоже можно понять.

— Я вовсе не имел в виду тебя, — вскинулся друг.

— А это неважно, — развел руками Рики; он и самом деле так чувствовал. — В чем-то я на Джима похож. Мне ведь тоже предстоит жить с грузом в виде славы Лорда.

Однако, по сути, чихать он хотел на этот груз. Оптимизм в душе Рики расцветал исподволь, постепенно. Он не сразу сопоставил упрочение своего душевного благополучия с достижением баланса в отношениях с малявками. Парню все больше становилось ясно, что верный слуга, совершив похищение, оказал ему неоценимую услугу.

— Иначе ты никогда бы не заработал авторитет, — согласился Дора, когда шестикурсники, растянувшись на полпути, неспешно шагали на урок к Хагриду.

— И тебе повезло, что он захватил именно Мери и Гермиону. У Джима и Рози, может, и не хватило бы мозгов оценить то, что ты для них сделал, — добавил Ральф.

— Гермиона хотя бы не спесивая, и умеет быть благодарной, — со сдержанной гордостью произнес Артур.

На обратном пути, после довольно изнурительной возни с образцами шкуры уэльского дракона, Рики без особых эмоций заметил, что навстречу им шагает многоуважаемый мистер Гарри Поттер. Ребята, само собой, остановились, дабы поинтересоваться, как поживает бывший преподаватель, и пожелать всего наилучшего его младшему сыну. Рики вставлял приличествующие случаю реплики вместе со всеми, и, в общем, рассчитывал, что после обмена любезностями они с крестным отцом мирно разойдутся. Впрочем, крестный, конечно, попросил именно его задержаться ненадолго. Поняв намек, воспитанные шестикурсники тут же зашагали к замку, и, судя по тому, что заметил Рики, только Тони проворчал что-то по этому поводу.

Поттер внимательно вгляделся в Рики. Слизеринец поежился; хоть дядюшка Гарри и не вызывал в нем больше прежнего раздражения, и причины для задержки у крестного наверняка были, парень предпочел бы не стоять на открытом пространстве, благо только что получил приличную порцию холодного свежего воздуха на уроке лесничего.

— Как ты? — спросил крестный, и из него прямо-таки несло сверхозабоченностью.