Рики Макарони и Наследники Врагов

Четвертое, как полагал Рики, могло бы придти по почте от миссис Дуглас. Но он знал, что в ближайшее время этого не будет. Судя по туманным намекам в письмах, которые Мирра Жанн получала от своей матери, у экономки все еще не полностью восстановилась способность двигаться.

Мысли об этом неизменно удручали Рики и портили триумф. Он не думал о том, что кто-то может заметить это, но в один прекрасный момент, когда Селена позвала его на мостик, парень получил повод сомневаться в том, насколько эффективно прячет свои переживания.

Русалка долго не появлялась, и все это время они с Селеной проговорили о планах мистера Олливандера поскандалить с Министерством, которое все активнее наседало на него, желая взять под контроль продажу палочек. Теперь им было недостаточно получать списки всех проданных палочек и их покупателей.

— Для деда это оскорбительно, — объясняла Селена. — Он говорит, что ничем не заслужил недоверия.

— Я знаю, — кивнул Рики. — Не исключаю, кто-то хочет навязать ему принципы продажи. Скорее всего, чтоб не палочка выбирала хозяина, а покупателю предоставлялись на выбор палочки ограниченной мощности, например, для выходцев из чистокровных семей. Одно время это практиковалось… в некоторых странах.

— А тебя что беспокоит? — спросила Селена. — Бабушка Френка, да?

— А ты как полагаешь? — не стал притворяться Рики и отвернулся. — Чувствую, и мой крестный, и все прочие не договаривают. Я просто должен знать, что с ней такое ведь все проблемы, по сути, из-за меня.

— Рики, в этом году я лишний раз убедилась, что ты очень хороший человек, — нежно произнесла Селена. И, когда она сжала его ладонь в своей, слизеринцу даже в голову не пришло выдернуть руку.

Торжество Рики от возвращения амулета померкло вовсе, когда завуч пожелал видеть в своем кабинете уже не Френка, а его.

— Ну, Макарони, — приступил он к делу без лишних реверансов, — как карта оказалась в сумочке Долорес Амбридж?

— Я тут ни при чем, сэр, — твердо отчеканил Рики. Сразу пришло на ум, что глупо было рассчитывать, будто чудесная находка карты не вызовет никаких подозрений, и, обругав Амбридж, школьные учителя этим ограничатся.

— Это очень хорошо, — вкрадчиво произнес профессор Снейп. — Если бы ты сказал «Я не знаю», это была бы ложь. А мне некогда тратить время на всякий вздор.

Паузу, долженствующую оказать на него моральное давление, ученик нарушил сам.

— Чего Вы ждете, сэр?

Пальцы профессора размеренно застучали по крышке стола, аккуратно попадая в ритм школьного гимна.

— Собственно, ничего, — сказал он. — Видишь ли, Ричард, возле окна, которое выходит на Главные двери, чуть дальше в нише висит портрет Урга Великого. С лестницы его не видно, что порой бывает очень удобно.

Выражение понимания и ужаса на лице ученика было, похоже, как раз тем, на что завуч рассчитывал. Усмехаясь с невероятно противным снисхождением, Снейп медленно закивал.

— Полагаю, в данное время профессор МакГонагол беседует с близнецами Уизли как раз об этом. Пригласите для внушения Нигеллуса, и в следующий раз вы — все вы дважды подумайте, прежде чем водить за нос школьную администрацию.

Рики потупился. Необъяснимая тяжесть не позволяла ему подняться с места, и в то же время он почему-то ожидал, что профессор хочет сказать ему что-то еще. И дождался.

— Мерлин, мы так боялись, что эти канцелярские крысы украли карту! — зловеще просвистел Снейп.

Вот этого Рики не предполагал. Ему казалось, что сейчас посыплются сугубо справедливые упреки о том, как важно было в прошлом году, чтоб директор мог в любой момент посмотреть, что происходило в школе, как было бы ужасно, если б она попала к Упивающимся смертью, и все такое прочее.

— Разве карту не взяли случайно? — механически спросил он.

— Иногда ты такой тупой, — отрезал Снейп.

Он встал и принялся наматывать круги по комнате.

— Неужели ты не видишь, что Министерство хочет контролировать «Хогвартс»?! — выплюнул он.

— А, — сказал Рики. Понимая, что это глуповато, он поспешно добавил: — А знаете, сэр, вы были правы. Это они ее украли. Министерские. И близнецы Уизли тут ни при чем. Они просто подобрали ее.

— Ты меня будешь убеждать, что эти юные леди — ангелы во плоти? — усмехнулся Снейп. — Довольно, Макарони. Я буду очень удивлен, если Минерва МакГонагол с тобой согласится. Впрочем, ты можешь попробовать убедить ее. Когда-то ведь тебе удалось договориться с профессором Стебль насчет мисс Олливандер.

Напоминание о Селене вызвало резкий скачок пульса, но другое напоминание, более давнее, заставило его усомниться в своих адвокатских намерениях. МакГонагол его, конечно, слушать не станет… потому что он ей ничего не скажет…

— Макарони! — властно позвал Снейп, и теперь его голос, растерявший всю вкрадчивость, звучал ясно и отчетливо.

У Рики перехватило дыхание. Он чувствовал жар, исходящий из своего лица. Как он мог забыть, что Северус Снейп умел извлекать мысли — и куда лучше, чем Лорд. А завуч так и продолжал сверлить его глазами.