Рики Макарони и Наследники Врагов

— Ты считаешь, это из-за меня?

— А у тебя есть другие варианты? — осведомился Виктор. — Он наконец-то понял, какую чушь нес весь год, чему я рад, признаться. Но его состояние меня тревожит.

— Мы считаем, будет очень хорошо, если ты согласишься поговорить с ним, — сформулировала просьбу Каролина.

— А он согласится встретиться со мной? — спросил Рики без всякой уверенности.

— Это решаемо. Мы будем присутствовать, — постановил Виктор.

И, хотя его начальственная манера вызывала невольный протест, Рики не решился подчиниться мгновенному капризу и отказать Чайнсби. Он не особо сочувствовал перепуганному дядюшке Барти, но соображения гуманизма требовали, чтобы он проявил внимание к состоянию психического здоровья бывшего соратника.

— Мне это нетрудно, — произнес он без колебаний.

Равенкловцы переглянулись.

— Джим Поттер так и сказал, — неуверенно произнесла Каролина.

Последнее замечание не привело Рики в восторг. Только того не хватало ему для полного счастья, чтоб Джимми решал, что ему трудно, а что нет. А то, что Виктор заинтересовался мнением мальчишки, показалось ему чрезвычайно вредным для сына дяди Гарри, который и так наслаждался известной разновидностью звездной болезни.

— Всюду эти милые детки, — не удержался он все же от недовольства. — Ну, так что, пошли?

— Прямо сейчас? — спросила Каролина.

— А что, я должен для него особенную речь сочинить? — ехидно поинтересовался Рики. — Или об этом уже позаботился Джим Поттер, а мне надо только выучить? Серьезно, Виктор, меня мало волнует твой дядюшка Барти. Но из уважения к твоей матери, я не хочу, чтоб его страхи доставляли ей проблемы.

— Ты удивишься, Ричард, но я считаю так же, — ответил равенкловец.

— Миссис Чайнсби очень хороший человек, — добавил Рики.

— Замечательный! — насупилась Каролина.

— А что? — не понял Рики.

И тут он понял, что Каролина МакКинли вовсе не всегда держит себя в руках.

— Это разве не ты ей написал, что Мери Малфой слишком усердно взялась мирить меня с Виктором? — прошипела она. — Очень мило с твоей стороны, Ричард. Или будешь прикидываться, что не понимаешь, в чем дело?

Рики мгновенно понял, что предпочел бы беседовать с дядюшкой Барти, а не с Каролиной. К счастью, она не настаивала на развитии темы, но слизеринец хорошо понял, что теперь ему нечего рассчитывать на ее симпатии: приятельские отношения с Гвендой Чайнсби исключали доброе отношение Каролины, что, по счастью, ему не очень и требовалось.

Виктору пришлось постучать трижды, прежде чем дядя Барти откликнулся, что само по себе давало ясное представление о степени его запуганности. Услышав Виктора, его голос мгновенно приободрился и, конечно же, дал разрешение племяннику войти. Тот пропустил вперед Каролину, а Рики уже последовал за ними.

После первого курса он нечасто бывал в кабинете преподавателей защиты. По его мнению, профессор Бэскотт развел там невообразимый бардак. Это явно был кабинет старого холостяка — горы пыли на книгах, заваливших стол.

Он успел заметить, как улыбка слиняла с лица Бэскотта. Если бы на его месте была бабушка Рики, она бы, возможно, рухнула на колени и принялась молиться. Но у дяди Барти, скорее всего, не было такой привычки, поэтому Рики быстро произнес, опасаясь другой реакции:

— Прошу Вас, профессор, не падайте в обморок.

— Дядя, я попросил Ричарда прийти сюда, потому что сам не в состоянии объяснить тебе, — начал Виктор, терпеливо перенося направленный на него взгляд дядюшки; так, должно быть, верные апостолы Спасителя глядели на Иуду. И вдруг в глазах Бэскотта полыхнула ярость. Он выхватил палочку…

— Не волнуйтесь, Ваш племянник не собирается присоединяться ко мне, — мгновенно догадавшись, что это значит, ответил Рики. — Уверяю Вас, у меня нет желания воспроизводить по новой жизненный путь Темного лорда, — сказал он.

— Это… хорошо, — выдохнул он, обращаясь к Виктору.

— Это просто отлично, — согласился Рики. — Хочу Вам сказать, профессор, что я не собираюсь преследовать Вас. У меня есть более интересные занятия в этой жизни, чем пугать… — «стареющих хвастунов», — … законопослушных, как я надеюсь, граждан. Я и сам намерен вести добропорядочный образ жизни.

— Но Виктор отзывался о тебе не лучшим образом, — покачал головой Бэскотт, и его худая рука задрожала еще сильнее оттого, что он осмелился таки заговорить с Рики. Чайнсби нахмурился, но не решился отвернуться, демонстрируя сове обычное самообладание и неспособность признать себя неправым.

— Это на совести Виктора, — не стал разводить любезности Рики.

Однако Чайнсби счел нужным внести ясность.

— Я никогда, — вмешался родственник профессора, — не утверждал, что Ричард опасен или что-то в этом роде. Дядя Барти, я не думаю, чтобы ему позволили учиться, если бы что-то было не так.

— Ты еще слишком молод и не знаешь всего о порядках в «Хогвартсе», — прохрипел Бэскотт.

— Альбус Дамблдор старался быть снисходительным, Вы на это намекаете? — уточнил Рики. — И сейчас школой руководят его последователи. Они не кажутся Вам достаточно осторожными… сэр?