Рики Макарони и Наследники Врагов

— Дело в том, что авроры в итоге вышли на мистера Огдена. И заставили его, конечно, объясниться, чего ради он делает тайные подарки, из-за которых им приходится зря работать. А он, в свою очередь, полюбопытствовал, почему половина Гильдии Авроров так озабочена тем, кому он посылает деньги. У него там нашлась пара старых приятелей, ну и…

Рики понимающе кивнул. Больше ему ничего не нужно было объяснять.

— Мистер Огден немедленно затребовал назад свои деньги, потому что он честный колдун, и никто никогда не скажет, что он финансировал Темного лорда, — усмехнулся слизеринец.

— Ричард, — отчеканил Снейп, — такое поведение бросает тень на него, но не на тебя.

— Да. Но возможно, я должен привыкать к такой реакции, — ответил Рики, стараясь не задумываться над тем, что говорит — не хотелось портить себе настроение.

— Не лучше ли тебе привыкать к ответственности? — посоветовал Снейп с незначительной, но заметной толикой раздражения.

— Не смею спорить, сэр. Но позвольте спросить, Вы считаете меня безответственным?

— Когда как, Ричард. Чаю?

— Что, простите? — опешил Рики. Столько раз вызывали его в этот кабинет по самым разным поводам, но никогда зельевар не предлагал ему угощение.

— Я спрашиваю, не хочешь ли ты выпить со мной чаю? — терпеливо повторил завуч «Слизерина».

— Да, сэр, конечно. Мне скрывать нечего, — поспешно добавил Рики.

Лицо профессора скривилось.

— Я не планирую допрашивать тебя. И травить тоже, кстати, — сообщил он. — Ну так что? Чаю?

Только выйдя с этого чаепития, Рики понял, насколько он сделался подозрительным за годы учебы в «Хогвартсе». Профессор и в самом деле ни о чем таком его не спрашивал, и его копания была лучше, чем компания Трелони, а вот чай — тот же. «Интересно, он многих слизеринцев так приглашал?» — подумал Рики.

Разбирательство того, что случилось, вроде бы, закончилось. Долорес Амбридж, похоже, убралась из замка потихоньку, и никакие мороки не беспокоили Клуб Единства целых два дня до конца недели.

За это время Рики успел сносно защитить курсовую по трансфигурации. Профессор МакГонагол, скривив тонкие губы, сообщила ему, что с большой неохотой согласна поставить ему «Выше ожидания».

— Практические навыки, — отчеканила она, — конечно, позволяют Вам подробно описывать трансформации внешности, но, знаете ли, при таком пренебрежении базовой теорией боюсь, мне придется краснеть за Вас, Макарони.

«Вряд ли Вас это огорчит, мэм. Краснейте за своих любимчиков», — думал Рики, закрывая за собой дверь со стороны коридора. Вспоминать о том, что он вообще не хотел учиться магии, теперь было уже глупо.

Через полчаса, отделавшись от нелюбимого предмета, парень испытал основательное потрясение. Но не оттого, что его пожелал видеть специально прибывший в «Хогвартс» начальник департамента магического правопорядка. Причиной потрясения было то, что этот достойнейший колдун ему сказал.

— У меня состоялось две серьезных беседы с леди Гермионой Малфой, — проинформировал сэр Эрнст. — И мы пришли к выводу, что недопустимо ограничивать или изменять твой выбор в изучении школьных предметов. Это, по сути, есть вмешательство Министерства в дела «Хогвартса». Подобный прецедент уже имел место много лет назад, и ничем хорошим это не кончилось.

Рики напряг память; но, кажется, Волдеморт не имел отношения к тому прискорбному положению вещей. Впрочем, за последние полгода юноша убедился, что на этом свете хватает и других отвратительных личностей.

— Так что запрет на изучение защиты от темных искусств снят, — произнес Макмиллан с видом Санта–Клауса. — Ты можешь бросить трансфигурацию, а курсовую защищать по защите. Профессор Дамблдор уверил меня, что еще не поздно, — произнес он беспомощно, ибо заметил, что на лице Рики почему-то не отражается ожидаемая радость.

— Я только что сдал трансфигурацию, — объяснил Рики, пытаясь упорядочить мысли. Да, половина курсовой по защите валялась в его сундуке, но только, о Мерлин, половина!

— Тоже не лишние знания, — назидательно произнес сэр Эрнст. — Тебе, пожалуй, как никому другому надо думать о своем будущем…

Пропустив мимо ушей еще несколько подобных нравоучительных истин, Рики понял, что ему вовсе не хочется отказываться от этой возможности — вернуться к изучению защиты от темных искусств. Существовала вероятность, что Бэскотта на следующий год не будет, да ему и не нужен никакой учитель, если на то пошло.

Монолог Макмиллана прервался в связи с появлением профессора Снейпа. Завуч, которого, очевидно, проинформировали раньше, потребовал от Рики немедленного принятия решения.

— Я могу сейчас договориться с профессором Бэскоттом, — фыркнул он, и было ясно, что он согласен отделаться от этой неприятной обязанности сейчас или никогда. — Думаю, он согласится принять Вас в последнюю очередь. Другого выхода я не вижу.

— Последним? — переспросил Рики. — Это в конце следующей недели.

— Я договорюсь, если Вы в состоянии управиться до этого срока, — произнес Снейп недоверчиво.

— Да, — возмутился Рики.