Рим и эллинизм. Войны, дипломатия, экономика, культура

Просто римляне и греки были разными. Даже более разными, чем принято считать. По оценке И.Е. Сурикова, греческий полис – глиняный сосуд, замкнутый и цикличный, римский – мегалит[1386]. Продолжив ряд столь неожиданных сравнений, мы можем сказать, что по знаку зодиака римский характер близок к Тельцу, греческий – больше к Близнецу. Знаки эти ментально несовместимы…

Но вместе с тем всё обстоит далеко не так просто. При всей ментальной несовместимости присутствовала совместимость культурная, поскольку римляне умели перенимать то, что им подходило. Действительно, отношение к грекам было двойственным и противоречивым. Неприятия не было, ибо оно подразумевает отталкивание, а здесь даже сложно подобрать слово, характеризующее отношение к грекам. Возможно, притяжение-отталкивание. Это наша версия. Дж. Бэлсдон подобрал другое определение – трудно переводимое на русский язык сочетание «love-hate» отношения[1387]. Правда, нам оно кажется не вполне удачным, поскольку «hate» хватало, а вот c «love» – весьма проблематично.

Римский антиэллинизм, хотя и казался непримиримо враждебным всему греческому, на самом деле далеко не был таким в полной мере. Катон Старший усердно изучал ту самую греческую литературу, которую публично рьяно порицал и клеймил: «странный» антиэллинизм Катона питало «национальное чувство», инстинктивно отвергавшее чересчур сильное чужеземное влияние[1388]. В связи с этим В.О. Никишин выражает сомнение: был ли Катон убеждённым греконенавистником?[1389] Однозначно – был! Просто римляне всегда отделяли своё отношение к эллинской культуре от самих эллинов – в этом и заключаются исторический парадокс и главная сложность в постижении римско-греческих отношений. К. Ван Сайкл несколько категорично пишет о сочетании «грубого презрения к грекам с безграничным восхищением греческой цивилизацией»[1390]. В первом он абсолютно прав, но безграничность восхищения вызывает у нас самые серьёзные сомнения.

Катона призывал в качестве превентивной меры изгнать из Италии всех греков (Pliny HN.113) и отзывался о них как о «nequissimum et indocile genus» (HN.29.14). В то же время, как справедливо отметил Э. Грюэн, его нельзя считать эксцентричным консерватором[1391]. Он подходил к греческой культуре не как враг Греции, но как защитник Рима[1392]. Мы считаем, что он пытался уберечь квиритов не от всей эллинской культуры, а лишь от того, что, по его мнению, не сочеталось с римской ментальностью. Как подчеркнул в другой своей работе Э. Грюэн, «принятие Римом культуры Греции имело свои пределы»[1393].

Греция делилась на древнюю и современную, а греки – на хороших и плохих[1394]: таково было стандартное восприятие квиритов. Очевидно, уважение вызывала лишь Древняя Греция, с её высокими культурными достижениями, её творцы и были «хорошими греками», а из современных квириту эллинов – только лояльные и не назойливо-болтливые. В то же время, по справедливому замечанию В.О. Никишина, очень уместно приведшего цитату из Марциала – nec tecum possum vivere, nec sine te[1395], даже порицая «эллинизм» на словах и демонстративно от него отрекаясь в угоду «национальному» чувству, римская интеллектуальная элита не могла без него обойтись и была не в силах отказаться на деле от греческого искусства и литературы[1396].

Рим нанёс Греции колоссальный культурный ущерб, вывозя в Италию трофейные произведения искусства. Но освоение и осмысление этих трофеев лежит в основе создания будущей совместной культуры. Преемство культур бесспорно. Но римляне не стали эпигонами чужих достижений. Они были слишком разными с греками, чтобы просто воспринять их культуру – они пропустили её через собственное, присущее только им восприятие мира. Поэтому они не только сохранили и развили её, квириты её обогатили, именно благодаря ментальной несовместимости римлян и греков их единая общая античная культура, впитав их разность, стала столь богатой, гибкой и своеобразной и, благодаря творческому продуктивному симбиозу, превзошла эллинскую культуру.

Экономические контакты долго сводились лишь к ограблению эллинистического мира и получению от него товаров, недостающих в Риме. Культурные контакты длительное время ограничивались восторженно-настороженным впитыванием высокой эллинской культуры. Важен результат. Этап впитывания (того же ограбления достижений культуры эллинов) перешёл на более высокий уровень – осмысления. Должно было пройти время. Осмыслив, римляне перешли к созиданию. Нет смысла отрицать, что в культуре римляне были учениками греков. Но экономика и культура, созданные квиритами, став общесредиземноморскими, качественно превосходили и экономику эллинизма, и его культуру.

Вот это и стало главным положительным итоговым результатом двухвековых контактов двух цивилизаций. Разных цивилизаций, ставших единой.

Глава VI Рим и Египет. Антоний и Клеопатра