«Рим, или Второе сотворение мира» и другие пьесы

Служебная комната дежурного по станции Гротин. П л е н ц а т, Ш о к н е х т.

П л е н ц а т. Чашечку кофе?

Ш о к н е х т. Благодарю вас, нет. Но пальто я сниму. Поезд придет вовремя?

П л е н ц а т. Вероятно, опоздает на десять минут.

Ш о к н е х т. На вас можно положиться.

П л е н ц а т. Без опозданий мы достигли бы идеала, и тогда исчезла бы база роста. А так мы можем включать в наши обязательства борьбу с опозданиями. Кто всегда точен, не может обещать стать точным. Поговаривают, что Гротин сделают сортировочной станцией.

Ш о к н е х т. Кто поговаривает?

П л е н ц а т. Хольтфретер.

Ш о к н е х т. До этого еще надо дожить.

П л е н ц а т. Именно. Если доживем, то меня отправят на пенсию. Вот что гложет. Лучше бы ничего не знать. А так разные думы одолевают.

Ш о к н е х т. Дурья голова ваш Хольтфретер.

П л е н ц а т. В последнее время он возлагает на вас большие надежды. Дело, дескать, выиграло оттого, что вы сменили Ремершу. Шокнехт, говорит, более гибкий. Почему вы в тот раз скрыли от меня, что назначены новым председателем?

Ш о к н е х т. А я ее председатель, никто меня не назначал.

П л е н ц а т. Почему же Ремершу отстранили от дел?

Ш о к н е х т. Я как раз за ней приехал. Она гостила у сына.

П л е н ц а т. Два месяца? Ничего себе. Так что же с сортировочной станцией? Когда ее откроют? Какие грузы будут перевозить?

Ш о к н е х т. А что говорит Хольтфретер?

П л е н ц а т. Корм, скот, молочные продукты, мясо, рыбу. А пассажирские поезда — туристов.

Ш о к н е х т. Туристов-то зачем?

П л е н ц а т. У озера откроют курорт. Разве не так? Для чего тогда расширять станцию? Правда, у нас в дирекции я об этом не слышала. Когда заходит речь об изменениях, то только на базе электроники. Все, дескать, будет автоматизировано, а билеты можно купить в вагоне. Шлагбаумы, сигналы, стрелки — все регулируют волшебные гномы автоматики. Автоматику я бы не переживала: против техники не попрешь. А вот если станцию расширят, нужен будет начальник, на такой пост я не потяну.

Ш о к н е х т. Нет оснований для беспокойства, фрау Пленцат.

П л е н ц а т. Значит, не будет сортировочной? Я многое перенесла, господин Шокнехт. Когда была кондуктором, в две аварии попала. Ладно, у других тоже аварии бывали, но не такие опасные. Слава богу, дешево отделалась.

Ш о к н е х т. Слышал я, что в войну вы кидали из окна поезда еду и сигареты для пленных русских, ремонтировавших пути.

П л е н ц а т (раздраженно). Но я возила и фашистские войска в оккупированную зону. Причем весьма охотно, не в обиду будь сказано. Ведь платили фронтовую надбавку.

Ш о к н е х т. Сортировочные станции, скотобойни, молочные комбинаты — это дорогое удовольствие. А раз дорогое, значит, шутки в сторону. Могли бы вы приобрести себе электровоз?

П л е н ц а т. А зачем?

Ш о к н е х т. Шутки ради.

Раздается сигнал служебной установки.

П л е н ц а т (переключает аппарат централизации стрелок). Так не станут расширять станцию?

Ш о к н е х т. Я все-таки выпью кофе, только слабый, совсем слабый, фрау Пленцат.

Пленцат наливает кофе в жестяную кружку и разбавляет его горячей водой из чайника, стоящего на печке.

Ответить: будут расширять — несколько поспешно. Конечно, все больше и больше дорог ведет сейчас в Рим. И что-то делать надо. (Пьет кофе.) Но что и когда… Дурья голова ваш Хольтфретер, но фантазия у него зашевелилась.

Снаружи останавливается мотоцикл. Рывком распахнув дверь, вбегает  И л ь з а.

И л ь з а (снимает шлем и шарф, расстегивает куртку). Почему вы не взяли меня с собой? У вас что, особые права на мою мать? Подозрительно уже то, что вас она известила, а меня нет. Мы как раз занимались устройством нашей квартиры.

П л е н ц а т. Ну и восхитительные детки у нынешних матерей.

И л ь з а. Ну и восхитительные мамочки у нынешних детей. Она возвращается насовсем или чтобы окончательно распрощаться?

Ш о к н е х т. Не могу сказать.

И л ь з а. Держу пари, она не останется.

Ш о к н е х т. Вам этого хочется?

И л ь з а. Мне хочется, чтобы наконец наладилась нормальная жизнь.

Ш о к н е х т. С фрау Ремер или без нее?

И л ь з а. Она все-таки моя мать. Хотя иногда колючая, как еж. Но ведь никто из нас не сумеет сделать Гротин сортировочной станцией. Верно, фрау Пленцат? Зато любителей говорить — хоть отбавляй.

П л е н ц а т. За исключением господина Грэлерта. Если не хочешь мерзнуть на платформе, то и не заикайся насчет сортировочной станции. В служебное помещение посторонним вход воспрещен.

Опять звучит сигнальный звонок.

Поезд. (Выходит на перрон.)

И л ь з а (вновь закутывается). За вами должок.

Ш о к н е х т. А как же, доклад на животрепещущую тему. Помню-помню.