«Рим». Мир сериала

Д. Пучков: Марк Антоний: «Вот это я называю “хорошо поработал с утреца”!» — «Действительно. А могу я поинтересоваться, какова моя доля?» — «Доля? Доля от чего?» — «От дара Ирода». — «Какого дара?» — «Понятно». — «Точно? Давай поясню: никакого дара не было. Ирод приходил обсудить административные вопросы по налогам на оливковые рощи, защиту границ от парфян, а никакого дара не было». — «Я понял». — «Слышь, Поска, с тех пор, как ты получил свободу, ты стал невыносимо жаден. Ступай домой, хорошенько пообедай, займись любовью с красивой молодой женой — перестань копаться в чужих деньгах. Поверь, так будет гораздо лучше». Тут Марк Антоний свалял дурака. Он Поску воспринимает по-прежнему как раба, который ничего не заслуживает, а Поска уже может дергать за более серьезные веревки.

К. Жуков: Тем более что он всех знает. Поска сделал такое лицо, что я бы ему тут же хотя бы тысячу отвалил.

Д. Пучков: Конечно.

К. Жуков: В это время Тимон со своим братом-террористом гуляет по Риму…

Д. Пучков: Сионистом.

К. Жуков: Сионистом-террористом-утопистом…

Д. Пучков: И видят Ирода. «Сволочь!» — «Тсс!» — «Сволочь подлая!» — «Тихо! Какой толк орать на него на улице?» Тимон все-таки сдерживает себя. «Это по-детски, только неприятности наживешь». — «Поверь, он хуже своего отца, не остановится, пока не превратит наш народ в рабов и идолопоклонников. Он должен сдохнуть! Эта сволочь должна сдохнуть!» — «Да, это была бы мицва». — «Я серьезно». — «Перестань. Кто — мы?» — «Ну а если не мы, то кто? — как гвардеец-десантник кричит брат-сионист. — Ирод здесь, мы здесь. Будущее нашего народа в наших руках». Ну, мягко говоря, абсолютно непонятное поведение — Тимон-то все-таки умный, потом скажет: «Ты обалдел. Зарежем этого — придет новый. И ничего не изменится вообще». Но этот упертый.

К. Жуков: Он религиозный фанатик, у него слегка поехавшая голова.

Д. Пучков: Подтекает немножко.

К. Жуков: Подтекает потолок чуть-чуть.

Д. Пучков: А Поска уже бежит к Меценату и говорит: «Ты производишь впечатление человека, умеющего хранить секреты». «Да», — отвечает Меценат. «И если кто-то поделится с тобой секретом, ты расскажешь его другим, не раскрывая свой источник?» — «Да». — «И возможно, ты — человек, который знает, как достойно вознаградить того, кто поделился с тобой секретом?» — «Именно так, ты хорошо разбираешься в людях». Ну и дальше Поска сливает информацию Меценату о том, что Марк Антоний крысит общее бабло.

К. Жуков: Когда опять появляется Марк Антоний, там уже сидит Октавиан, которому все рассказали. Марк Антоний появляется с воплями, что нужны львы.

Д. Пучков: «Львы, которых ты купил мне, бесполезны — вообще не тащили мою колесницу и откусили руку отличному конюху». — «Ну, львы — животные своенравные. Мне удалось получить жирафа, если тебе интересно». — «Да на кой мне жираф!» — «Может, верблюды?» — «Верблюды? Б…ь, неужели я похож на торговца финиками? Львы, которые бегают. Убирайся! Ну, какие новости, юный Цезарь?»

К. Жуков: Отличная идея — запрячь повозку львами!

Д. Пучков: Комод гонял на львах. А Октавиан сразу задает наводящий вопрос: «А сколько будет одна треть от двадцати тысяч?» — «Ну, где-то шесть тысяч шестьсот шестьдесят шесть примерно». — «За дурака меня держишь?» — «Ну, вопрос за вопросом — так беседы не ведут. Если есть недовольство, так и скажи». — «У нас был уговор делить все доходы». — «Да». — «Ирод согласился дать тебе 20 тысяч фунтов золота — я требую свою долю». — «Кто это тебе сказал?» — «Ты это отрицаешь?» — «Кто ему сказал?» — «Я подкупил человека Ирода. Ты это отрицаешь?» — «Ну, если Ирод столь добр, что преподнес мне дар, какое тебе до этого дело? Дар — это не доход». — «Это не дар, это взятка за политическую и военную поддержку, стоимость которой должна подтверждаться государством». — «Это педантизм». — «Будем реалистами: наше соглашение не имеет силы, раз ты ищешь любую возможность возвеличиться за мой счет». — «Возвеличиться? И это говорит мальчик, чей так называемый отец провозглашен богом?» — «Он заслужил эту честь». — «Он так сделал только для того, чтобы тебя называли сыном бога. У тебя нет своих достижений, поэтому ты стремишься заимствовать славу у других». — «Верно, победить тебя под Мутиной — это не достижение». — «Ты победил меня?! Мелкое трусливое говно! Да он даже из палатки не выходил! Ты никогда и ни в чем меня не побеждал!» — «Господа, не будем горячиться. Уверен, мы можем прийти к разумному соглашению». — «Я надеялся, ты научился смирению и дисциплине, но теперь вижу, что ты все тот же неотесанный и наглый развратник».

К. Жуков: «Да!»

Д. Пучков: «Все верно, я тот же, и я по-прежнему е… твою мать». Вот это важнейшее замечание!

К. Жуков: Да-да-да.

Д. Пучков: Выступил на все деньги: тут братву кинул, здесь нахамил и, разосравшись со всеми, гордо ушел. Зачем?