«Рим». Мир сериала

К. Жуков: Да, придется чем-то жертвовать (деньгами, недвижимостью). Возможно, придется бежать в какую-нибудь Фракию… Короче говоря, все, кто мог что-то решать в Риме, серьезно нервничали, и когда Октавиан обращался с этим воззванием, он знал, к кому обращается. В Риме рассказывали, что Антоний пляшет, скачет, колдует. В это время Антоний рассказывал то же самое об Октавиане. Причем оба они на 90 % опирались на истину, только немножко привирая, как положено хорошей пропаганде. Антоний всем говорил: этот святоша нам рассказывает, что я как-то не так себя веду, а вы посмотрите на него — он угнал у сенатора законную жену на шестом месяце беременности. Это как вообще называется? И тут же добавлял, что Октавиан так делает постоянно. Вы там с ним вась-вась, поддерживаете, а он, между прочим, ваших законных жен перетрахал. Им недоставало CNN и интернета — все было бы гораздо круче. А так довольно долго ходили письма, памфлеты, воззвания, но не все их слышали.

Д. Пучков: И вот Пуллон призван пред светлый лик. «Мой старый друг, рад тебя видеть! Присаживайся. Поска говорит, наш друг Ворен поддерживает Антония даже сейчас». — «Ворен преданный человек». — «Он передает тебе привет и просит поцеловать за него детей». — «С ним все хорошо?» — «Ну ты же его знаешь — железный, как всегда». — «Вы с ним по-прежнему друзья?» — «Да». — «Очень скоро я пойду на восток, чтобы покончить с Антонием. Хочу, чтобы ты отправился со мной». — «Зачем?» — «Ты близок с Вореном, а он близок к Антонию. Ты мог бы выступить в качестве посредника — возможно, так мы избежим лишнего кровопролития». — «Не хочу с тобой спорить, но это маловероятно». — «Разумеется, некоторым придется умереть».

К. Жуков: Да, кое-кому…

Д. Пучков: «Антонию не спастись. Очевидно, Цезариону тоже придется умереть». Пулло насторожился: «Цезариону?» — «Они провозгласили его будущим царем Рима, Пуллон. Он должен умереть. Но возможно, Клеопатру и ее детей от Антония можно спасти, чтобы сохранить стабильность». Октавиан ловко втирает — типа тут у нас справедливость, закон. «Да, понимаю», — говорит Пуллон. «Не хочу тебе приказывать, Пуллон, но если придется, прикажу». — «Да никаких проблем, я поеду». — «Хорошо, как в прежние времена».

К. Жуков: Пулло собирается на войну, Гейя ему говорит, чтобы он не забыл взять с собой фляжку уксуса. Уксус — важнейшая вещь в походе для дезинфекции. Он обнаруживает, что у него во фляжке уксуса нет, и спускается на первый этаж. А там Меммий совершил дерзкий побег из клетки и караулит Пулло в темноте. Он из темноты «обувает» Пулло по затылку какой-то немыслимой палкой, уже готовится его зарезать. На шум прибегает Гейя и с помощью бронзовой вазы гигантских размеров, чашки, кратера, я не знаю, как это назвать, «мочит» Меммия. А Меммий истыкал ее всю ножиком.

Д. Пучков: Успевает пырнуть, да.

К. Жуков: И не один раз. Кухонные ножики у них — чисто мечта садиста. Вот я что-то не могу припомнить таких форм. Размеры-то разные бывали, а вот форма… Слишком современный нож.

Д. Пучков: Ну и Пулло заметался. «Этого не может быть! Да что ж я натворил? За что вы меня так наказываете?» — обращается к богам Пулло, совсем недавно стойкий атеист.

К. Жуков: Да. И циник.

Д. Пучков: Но девка ему сообщает: «Ты эгоистичный мерзавец, это я умираю. Не ты наказан, а я». Она наказана. «Но ничего, так и должно быть», — смиряется с судьбой мерзавка. «Что ты натворила? Ты хорошая женщина». — «Не будь сентиментальным. Уж я-то точно не хорошая». — «Ты была добра ко мне». — «Нет, Ирина была хорошей женщиной, а не волчицей, как я». — «У нее тоже бывало», — пытается успокоить Пулло. «Она собиралась подарить тебе ребенка». — «Судьба решила иначе. Мы с тобой по-своему счастливы». — «Прости меня, не могу уйти в загробный мир с ложью на сердце — Немезида не даст мне покоя». — «С какой ложью? И что нужно от тебя Немезиде?» — «Отошли этих людей». — «Вон отсюда!» — «Помни, когда я уйду: то, что я натворила, было из любви к тебе». — «Что ты натворила?» — «Это я убила Ирину и твоего ребенка. Я хотела, чтобы ты был мой, и отравила ее».

К. Жуков: И Пулло немедленно ее задушил.

Д. Пучков: «Прощай, любимый». Душещипательная сцена!

К. Жуков: А потом вынес и выкинул ее в Тибр.

Д. Пучков: Как собаку!

К. Жуков: Все вокруг с удивлением смотрят — что происходит? Пулло, порвавший с прошлым, собирается ехать на войну. Из фильма следует, что они едут в Египет, а на самом деле в Египет они попали не сразу: впереди было сражение при мысе Акций, где Агриппа разгромил египетский флот. Были сражения с сухопутными войсками, и только потом они приехали в Египет. Это не показали, я был разочарован.

Д. Пучков: Тем не менее серия отличная!

К. Жуков: Да. Второй сезон местами просел, потому что некоторые мотивации типа отправки жен…

Д. Пучков: Но выглядит-то отлично все равно!