К. Жуков: Не только были возможны, но и известны фактически: когда раскапывают могилы, иногда находят останки со следами таких трепанаций и серебряных заклепок, которые ставили, чтобы закрыть дырку в черепе.
Д. Пучков: Круто!
К. Жуков: Да, плебеи постоянно ели кашу, хлеб, оливки, чеснок, лук. Мясо ели, прямо скажем, далеко не всегда и не все, потому что оно не считалось повседневной едой. Жрали кашу и хлеб в основном. И легионеры в том числе.
Д. Пучков: Замечу, что каша у них была из ячменя, то есть перловка. И ничего: полмира захватили на перловке-то. А наши стонут — невкусно им, видишь ли.
К. Жуков: Да, но они, правда, все оливками заедали размером с кулак.
К. Жуков: С кровавым поносом отлично обстояли дела. В самом Риме народу было очень много, мы не можем сейчас сказать сколько точно, но говорят, что уже в момент расцвета империи, к концу I века н. э., там проживало до полумиллиона человек, что даже по современным меркам немало.
Д. Пучков: Отдельные специалисты говорят, что если сравнивать, сколько где в древности народу жило относительно того времени и современности, то сейчас Рим был бы городом с населением примерно в 100 миллионов человек.
К. Жуков: Типа того.
Д. Пучков: Сто миллионов — это цифра!
К. Жуков: Местные жители, как правило, называли Рим просто «город», и всем было понятно, о чем речь. Чего лишние буквы тратить? Рим был не только важным центром, большим городом, как для нас Москва, а для американцев Вашингтон. Он нес несопоставимо большую смысловую нагрузку, потому что тогда на половине Евразии ничего похожего не существовало. Это было чудо света, куда приезжали люди, которые всю жизнь прожили в каких-то землянках.
Д. Пучков: Как в художественном фильме «Гладиатор», где они Колизей увидели: а-а-а…
К. Жуков: И вдруг четырехэтажные дома высотой чуть ниже наших хрущевок! Если человек ничего, кроме землянки, не видел — впечатление небывалое. Орды людей — за полчаса ты увидишь больше людей, которые туда-сюда по улицам ходят, чем за всю предыдущую жизнь. Какие-то немыслимые общественные сооружения вроде того же самого Колизея. Конечно, при Цезаре его еще не было…
Д. Пучков: Зато был цирк.
К. Жуков: Был… Он, правда, был меньше.
Д. Пучков: Для скачек.
К. Жуков: Адрианов цирк ты имеешь в виду? Нет, Адрианов цирк — это позже гораздо. При Цезаре цирк был меньше, но все равно для своего времени это было настолько грандиозно, что, оказавшись в Риме, люди понимали, что он владеет всем миром.
Д. Пучков: Говорят, что в цирке, где скачки проводились, помещалось 250 тысяч человек.
К. Жуков: Это про Адрианов цирк, более позднее сооружение, к сериалам отношения не имеющее.
Д. Пучков: Все равно много. А в Колизей влезало…
К. Жуков: 50–60 тысяч человек — это больше, чем у нас стадион «Петровский». Адрианов цирк для скачек — это же огромное сооружение. Можно представить, когда какие-нибудь вандалы, которые якобы все сожгли и у которых в орде было тысяч тридцать военных, приехали, сели в этот цирк…
Д. Пучков: В уголку.
К. Жуков: И поняли, что они даже одного фанатского сектора заполнить не могут, а если местные жители захотят, то варвары эти просто из города не уйдут, потому что каждый римлянин кинет в них по табуретке, и всем им придет кирдык. Но местным жителям было все по фигу.
Д. Пучков: Видимо, не без оснований.
К. Жуков: Да. А вообще в других городах жило немного народу. Рим как нечто безумно богатое и упорядоченное в своем регионе все стягивал внутрь себя, поэтому чем ближе к Риму, тем было многолюднее и лучше. На периферии было уже по-всякому, а ближе к лимесу, то есть к границе, была полная жопа. Например, известного авторитета и порнографа Публия Овидия Назона сослали в Молдавию, чтобы он там страдал, потому что после Рима остаться навсегда в Молдавии было очень серьезным наказанием.
Д. Пучков: Фактически в тундру.