«Рим». Мир сериала

К. Жуков: Да.

III Сова в терновнике

К. Жуков: Я с большим интересом пересмотрел третью серию первого сезона. Начинается она, я бы сказал, с душераздирающей сцены: Атия порет раба в домашнем храме предков, и лики предков, маски, взирают на происходящее из стенных ниш. Порет она его просто потому, что у нее плохое настроение и нужно как-то справиться со стрессом.

Д. Пучков: Не в духе.

К. Жуков: А что может быть лучше, чем как следует выпороть раба? Раб при этом терпит и, когда все заканчивается, спрашивает: «Вы закончили, госпожа, я могу идти?» Она: «Да-да, иди».

Д. Пучков: «Ступай».

К. Жуков: Причина ее плохого настроения понятна: Гай Юлий Цезарь перешел Рубикон с единственным легионом, что наверняка для него и его сторонников ничем хорошим не закончится, а так как Атия из их числа, то и она может пострадать. Поэтому она, конечно, переживает. Тут же по дому прогуливается Брут, он в недоумении. «Интересно, зачем Цезарь так поступил?» — думает Брут и произносит эту мысль вслух. А в это время у себя дома недоумевает Помпей со всеми своими сторонниками: что это Цезарь такое отчебучил?

Тут нужно заметить, что мы говорим «помпеянцы» и «цезарьянцы», а в историографии для их обозначения приняты красивые термины: популяры — это сторонники Цезаря и сам Цезарь, и оптиматы — сторонники Помпея и, соответственно, сам Помпей. Оптиматы — «лучшие», «сторонники лучших», а популяры — «сторонники популюса — народа», то есть кого попало, всякого быдла. Термины сугубо историографические, потому что разница между оптиматами и популярами была зыбкая: оптимат мог перебежать к популярам, популяр — к оптиматам, а кто-то мог занять промежуточную позицию.

Д. Пучков: Как настоящий партиец, да?

К. Жуков: Да. Но для понимания процесса термины, которые ввел Теодор Моммзен, очень полезны. Первыми популярами были братья Гай и Тиберий Гракхи — знаменитые народные трибуны. А Помпей был видным оптиматом. Конфликт между Цезарем и Помпеем — это, говоря историографическим языком, конфликт популяров и оптиматов. Так вот, по поводу Помпея и его недоумения: недоумевал-то он совершенно правильно. Хороший монолог произносит! Ходит вокруг бассейна и рассуждает: что вообще творит Цезарь? Сейчас зима, воевать не положено — он же нарушает все обычаи.

Д. Пучков: Не сезон.

К. Жуков: А дело в том, что Цезарь зимовал в Цизальпинской Галлии. Действие, напомню, начинается 10 января 49 года до н. э., то есть в тот день, когда Гай Юлий пересек Рубикон. Цезарь находится в Цизальпинский Галлии, то есть перед Альпами, а верные ему войска — в Трансальпийской Галлии, то есть за Альпами, и зимой быстро переправиться они не смогут, даже если все бросят. Форсирование зимних перевалов — это неоправданные потери и очень медленный марш. И хотя Цезарь немедленно вызвал верные войска, нужно понимать, что до весны значительных подкреплений у него, скорее всего, не появится. А будет у него один XIII легион, где и состоят по фильму главные герои со стороны народа Луций Ворен и Тит Пулло. А с единственным легионом, пускай даже составленным из опытных и обстрелянных ветеранов, идти на Рим было безумием, просто самоубийством, о чем Помпей и говорит.

Тут надо по поводу XIII легиона пару слов сказать. Теодор Моммзен, например, доказывал, что XIII парный легион не ходил никуда с Цезарем и что вообще его создал только Октавиан Август, потому что, по мнению Моммзена, легион был создан в 6 году до н. э., а мы говорим сейчас о 49-м. Но в 109-й книге Тита Ливия из «Истории от основания Города» и в «Записках о гражданской войне» самого Цезаря однозначно сказано, что XIII легион был. И мне кажется, что доверять Цезарю можно несколько больше, чем Моммзену. Уж, наверное, Цезарь помнил номера своих легионов, а каких-то особых резонов врать по этому поводу у него вроде и не было.

Д. Пучков: А Моммзен чем при этом мог руководствоваться? Это позднейшая вставка какая-то?

К. Жуков: Это из критики источников исходит. Но вернемся к Помпею. С точки зрения арифметики, простой логики и римского закона Помпей абсолютно прав, потому что у Цезаря было около пяти тысяч солдат, а может, и меньше, ведь легион номер XIII только что вернулся с Галльской войны, конечно понеся потери. А новобранцы наверняка еще не все были в строю — короче говоря, около пяти тысяч человек и какое-то количество конницы. Помпей теоретически располагал вдвое большим количеством солдат: он два легиона забрал у Цезаря по окончании Галльской войны под предлогом борьбы с парфянами. Кроме того, только из Рима и его окрестностей можно было набрать очень серьезное войско. Да еще сам город — это мощнейшая крепость. И пятью тысячами его штурмовать? Абсолютно невозможно. В свое время на пике славы Ганнибал не осмелился этого сделать. После всех своих побед при Тразименском озере, при Каннах, когда ему была открыта дорога на Рим, он понял, что штурмовать его не сможет.