Рима отвечает на вопросы

Еще совсем недавно спортивные врачи обследовали спортсменов, в том числе и пловцов, только до и после тренировок. Но ведь гораздо важнее обследовать спортсмена не у врача в кабинете, а прямо на катке, на ринге, на корте, на футбольном поле, в плавательном бассейне — во время напряженных тренировок, когда мышцы, сердце, легкие атлета работают с полной нагрузкой. Такие сведения самые ценные — они позволяют судить и о скрытых резервах спортсмена, и о том, не перенапрягается ли он или, наоборот, может быть, не использует до конца всех своих возможностей. Но не выскакивать же врачу со своим фонендоскопом на футбольное поле или на ринг, не нырять же ему прямо в белом халате вслед за своим подопечным в воду: «Погоди, Коля, забивать гол, сперва поглубже вдохни!», «Не отражай нокаутирующий удар соперника, Валера, прежде дай сосчитаю тебе пульс и измерю кровяное давление!».

Спортивные медики с помощью современной техники научились обследовать своих пациентов на расстоянии. Достаточно к груди, к руке, к голове спортсмена прикрепить липкой лентой крошечный невесомый датчик и протянуть от него провод, чтобы издали сосчитать пульс, измерить кровяное давление, услышать стук сердца. Но в последнее время дело все чаще обходится даже и без проводов. Датчики на теле спортсмена дают свои показания по радио.

Словом, в распоряжении спортсменов теперь действительно есть множество технических новинок, помогающих им показывать высокие результаты.

Куда идут часы! ТИК-ТАК

Как выяснилось, среди малышей еще до сих пор попадаются чудаки, которые думают, будто бы в часах прячется какой-то крошечный человечек и без конца твердит: тик-так, тик-так, тик-так... Напрасно толковать им про пружину, про шестеренки, которые, зацепляясь друг за друга, водят по циферблату стрелки. Все вроде бы понимают, но, терпеливо выслушав вас до конца, тем не менее наивно спрашивают: «А где же человечек, который говорит «тик-так»?» Что поделать — несмышленыши!

Спроси у любого из них: а все ли часы обязательно тикают? Услышишь в ответ одно и то же: «Обязательно. Какие же это часы, если не тикают? Может, сломанные?»

Однако, как ни странно, люди уже с давних пор измеряли время именно не тикающими часами: кукарекающими, булькающими, потрескивающими, вообще безмолвными — какими угодно, только не тикающими.

Вот кукарекающие часы. В глубокую старину, когда надо было узнать время, прислушивались — не поет ли петух. Ведь он по ночам кричит всегда в одно и то же время. Бывало, зальется на всю округу ни свет ни заря: «Кука-реку-у!» (Просыпайтесь, люди добрые, вот-вот рассвет!) Все с петухами и встают, принимаются за работу.

А днем только и надежды было что на солнце. Оно же никогда не стоит на месте — все движется и движется по небосклону. Поутру выкатится огненно-красным шаром из-за края земли, к 12 часам встанет над самой головой, к концу дня закатится за противоположный край земли. А люди на него поглядывают да говорят: «Вот восход. Вот полдень. Вот закат». И бывало, живут себе по этим небесным часам.

А как бы, думают, все-таки поточнее узнать время? И придумали настоящие солнечные часы. Вместо циферблата у них — площадка, расположенная на самом солнцепеке. Вместо стерженька для стрелок торчит посреди площадки колышек. Взамен стрелок — тень от этого колышка. Ходит по небу солнце — ходит по площадке тень.

На первых порах время узнавали по тому, какой длины тень от колышка, измеряя ее ступнями ног. Ох, и путаницы, наверное, было! Кто-нибудь кому-нибудь назначит встречу, а гостя все нет и нет. Оказывается, у него-то ступня длиннее, чем у хозяина. По хозяйским часам «уже пора», а по гостевым — «еще не пора». Зато когда разграфили циферблат, время для всех сделалось одинаковым. И измерять его стало легко, с точностью до нескольких минут.

А разграфили циферблат так. На небольшой площадке вбили колышек и от него прочертили расходящиеся в стороны, веером, линии, обозначив каждую соответствующей цифрой — от I до XII. Тень от колышка перемещалась вслед за солнцем по площадке-циферблату, от линии к линии, и показывала всем, который теперь час. Такие солнечные часы назывались гномонами. Бывают горизонтальные гномоны — на площадках или на столбиках,— бывают вертикальные, сооружаемые на стенах зданий. Они и теперь показывают людям время, заодно напоминая им о делах давно минувших дней.

Когда-то устраивали стреляющие солнечные часы. На них было увеличительное стекло, направленное на заряд с порохом. В полдень, когда солнце — над головой и печет особенно сильно, солнечные лучики, собранные линзой в жаркий пучок, поджигали порох, и раздавался выстрел.

А вот булькающие часы. Чем они хороши, так это тем, что показывают время не только в солнечную погоду, но и в ненастье, даже по ночам. Ведь воду можно заставить литься круглые сутки.

На ступенях лестницы гуськом, сверху вниз, выстраивались баки с водой. Из верхнего вода капля за каплей перетекала по трубке в тот бак, что пониже. Из этого — еще ниже. И так до самой последней ступеньки.