Римаут

У Агаты даже язык не повернулся спросить, когда это «раньше» – часам на вид было лет сто пятьдесят, неужели…

Наставница присела на пуфик, стоявший в углу, и кивнула хозяйке – располагайся, мол. Чувствуй себя свободно. Разговаривать на бегу Мадлен не любила. У нее была масса таких вот привычек, выдававших, что ей на самом деле не тридцать с небольшим, а много, много больше.

– Прежде всего, поздравляю тебя! Хоть и с кучей ошибок, но ты справилась. Твое посвящение… Инициация… Не люблю это слово, посвящение лучше – так вот, оно состоялось. Ты уже видела, каков дом на самом деле?

Агата кивнула.

– Прекрасно… Но потом башня пропала, и ты теперь сама сомневаешься – есть она на самом деле или нет?

– Я уверена, что есть, – ответила девушка. – Но пока ее не вижу.

– Так-так… Да, нормальное состояние при обретении силы. Нам нужно будет закончить этот процесс. Связать все нити и расправить крылья.

– Как?..

Вопрос повис в воздухе. Наставница замолчала, обводя взглядом комнату. Даже часы в ее присутствии шли тихо, почти не звеня своими медными шестеренками.

– Сыграй мне что-нибудь, – вдруг сказала Мадлен. – Старое, доброе… Я знаю, ты можешь.

Агата взяла укулеле, провела пальцами по струнам, немного подтянула одну колком на грифе – гитарка была чуть расстроена. Она ведь так и забыла сунуть ее в машину, когда они пытались бежать. Так и пролежала здесь всю бесконечную ночь.

– Что сыграть? – не поднимая глаз от струн, спросила девушка.

– Музыку времен моей молодости ты не знаешь. Да ее здесь никто не знает… Давай, что ли, «Битлз». Это не слишком старческая просьба? – Мадлен хитро улыбнулась.

Агата рассеянно кивнула и заиграла Yesterday. Петь не хотелось, поэтому – только музыка. Только неторопливый перебор струн, каплями дождя и света разлетающийся по комнате.

– Прекрасно, – похвалила наставница, когда она закончила. – Просто отличное настроение для дальнейшего.

– А что теперь будет? – спросила Агата, отложив инструмент на постель.

– Ты уже стала хозяйкой башни, я видела твою монограмму во дворе, – вздохнула Мадлен. – Но у тебя нет ключа. Да и из-за чего происходила вся эта грустная и страшная история ты не понимаешь.

– Расскажите, наставница…

– Видишь ли, я сама знаю почти все, кроме одного – где этот ваш полицейский некромант обрел свои знания. Не понимаю, почему не вижу, но это от меня скрыто. А в остальном дело было так…

Дом принадлежал еще предкам Антона Реца. Не весь, конечно, только его видимая часть. Про башню знали немногие, и никто из них не жил в Римауте. Таких домов немало. Но и не сказать, чтобы очень много – с давних пор они расположены по всем населенным землям. Где-то это уютный европейский домик, где-то – соломенная хижина, где-то изба, ничем не отличающаяся от своих соседок.

Рец получил дом по наследству, в своем старом открыл магазинчик, и начал здесь жить лет… Да, лет пятнадцать назад. Ты только родилась тогда. Жил он спокойно и по-своему счастливо: жена, мастерская с магазинчиком, потом, уже перед самым концом – собака. Уми, ты ее видела ночью. Забавная пастушья овчарка, смешная и очень добрая.

Агата вспомнила, как Уми пыталась загрызть агента и слегка вздрогнула. Хотя… Сам пес в этом виноват не был.

– Все было хорошо, пока Каневски не научился где-то управлять призраками. Холодная мертвенная сила, не хотелось бы получить такую. Но мощная, не отнять. Если бы не ты, он бы получил почти все, что хотел. Все, кроме ключа – к нему у него не могло быть доступа.

– Но его нет и у меня…

– Дослушай, торопливая. Все будет. Так вот, научившись не просто убивать – невелика наука, – но и заставлять служить себе после смерти, Каневски уперся в одну проблему. Башню нельзя отнять, сколько ни убивай ее хозяев. Ею нужно владеть на законных основаниях, и это не человеческие законы, легко меняемые парламентом. Это, если угодно, свойства самого дома. Поэтому нам пришлось сделать так, чтобы ты приехала сюда и стала его хозяйкой. Это лучший выбор, хотя и сопровождавшийся всем этим ужасом.

Агата вскрикнула, не сдержав эмоций:

– Вам… пришлось?! Вы послали моего отца на смерть ради того, чтобы я получила дом? Брат сошел с ума, что будет с мамой до сих пор не понятно, а вам – пришлось?..

– В ином случае все было бы еще хуже. Не злись. Я давно говорила тебе – это сложная дорога. С приобретениями, но и с… потерями. Ты сама настояла на этом. Ты была согласна.

– Я и сейчас согласно, но… Вам… никого не жаль?

– Ты станешь такой же, моя дорогая. Сила вынудит полагаться на свои желания и реальную необходимость, а не на чьи-то чувства.

– Вы – ведьма! – выдохнула Агата.

– Конечно, – легко согласилась наставница. – И ты тоже, раз уж выбрала этот путь. Дальше будешь слушать или ударишься в истерику? Я подожду.

– Рассказывайте… – буркнула девушка.