Римлянин. Книга третья

— Видал… — деланно равнодушным тоном ответил охотник. — Так даже штуцерники императорские не стреляют…

— Эм… дядь… — обратился Иван к Таргусу. — Не знаю, как звать вас.

Таргус подошёл к стене дома и извлёк из ножен штык-нож. Он нацарапал на бревне слово «ПЁТРЪ».

— Пэ… — с мысленным усилием прочитал Иван. — Йо… Тэ… Рэ…

— Пётр? — сложил паззл охотник. — Петром тебя кличут, чтоль?

Таргус кивнул. Да, так его здесь называют.

— В императорской армии, небось, служил? — уточнил охотник.

Задумавшись, Таргус кивнул. Действительно, служил. В качестве верховного главнокомандующего.

— А чего ушёл-то? — не понял его Трофим. — Иль ты этот… дисортир?

С помощью почти привычной пантомимы, Таргус передал охотнику, что ещё не ушёл, а до сих пор служит. И это было истиной в последней инстанции — его никто от обязанностей императора не освобождал.

— Стало быть, дела у тебя тут какие-то? — поинтересовался Иван.

Таргус нахмурился.

— Ты не лезь-то в разговор! — дал ему затрещину охотник. — Мы люди маленькие, в чужие дела не лезем. Не надо оно нам.

И это очень правильно.

«Винтовка в порядке, а с прицелами револьверов мало что можно сделать», — подумал Таргус.

Прицельные планки револьверов с завода идут неубиваемыми. Ну и дистанция применения делает сложные прицелы бессмысленными, поэтому на них стоят простейшие, без каких-либо подвижных частей.

Повесив винтовку на плечо, Таргус отправился к дому Акима.

Люди с любопытством выглядывали из своих домов, видимо, слух о новом постояльце корзинщика разнеслись по всей деревне.

Придётся жить здесь пять суток и ждать непонятно чего.

//Российская империя, с. Малыковка, 4 августа 1747 года//

Таргус весь извёлся от вынужденного бездействия.

Крестьянский быт очень неспешен, торопиться некуда. Уборку хлеба они закончили ещё до прибытия Таргуса, а что ещё делать? Корзинщик сосредоточенно плёл корзины, кузнец ковал подковы и гвозди, женщины работали по хозяйству, а некоторые неспециализированные мужики готовили сани к зиме.

Таргус же изводил себя тренировками, чтобы хоть как-то субъективно ускорить движение времени. Также он подвязался ходить к некоторым вдовам, чтобы наколоть дров или починить кровлю. Всё для того, чтобы эти пять суток не сидеть на заднице ровно. Отвык он от такого.

Когда уже начало казаться, что Бездна его так наказывает, в деревне поднялся ажиотаж.

Таргус вышел из акимовского дома и увидел заехавшую на майдан карету.

Из кареты вышел…

— Ваше Императорское Величество?.. — поражённо прошептал Эрнст Бирон.

Таргус подошёл к упавшему на колени герцогу и поднял его на ноги.

— Но… как?.. — Бирон ощупал плечи Таргуса. — Живой?.. Но это невозможно…

Бирон начал истово креститься.

— Невозможно… — шептал он. — Невозможно…

Таргус похлопал его по плечу и направился к дому Акима.

Крестьяне быстро смекнули, что их удостоила своим визитом какая-то большая шишка со свитой, поэтому кланялись в пояс.

Таргус же сел на лавку во дворе дома и ожидающе уставился на Бирона, у которого не было готового шаблона поведения на случай неожиданной встречи с официально мёртвым императором России.

— Ваше Императорское Величество, я… — встав перед лавкой, произнёс Бирон. — Я искренне счастлив, что вы живы.

Таргус вновь жестами показал, что нем.

— В вас стреляли, Ваше Императорское Величество? — приложив ко рту руку, спросил Бирон. — Я вижу, что слухи о выстреле в голову были частично правдивы. Но как вы выжили?

У Таргуса был тот же вопрос к Бирону.

Вообще, Бирон — это действительно некий местный аналог Человека-Паука. Паучье чутьё позволило ему вовремя свалить в глушь, чтобы не попасть под раздачу при делёжке власти. Ну и для Марии Терезии он пустое место, поэтому она бы не стала его беречь. Только вот Таргуса беспокоил вопрос о том, как Бирон оказался в этой деревне.

Бездна могла следить за этим хитрым пауком, а затем самыми топорными методами организовать их встречу. Только вот зачем?

Примечания:

1 — Немко — старославянск. — то же, что и немой.

2 — Ядь — старославянск. — еда.

Глава XII. Лже-лже

//Российская империя, с. Малыковка, 30 июля 1747 года//

*Персона*

«Какъ ты оказался въ этой глуши?» — написал Таргус.

Патроны к винтовке, в количестве ста штук, ждали его на полатях в избе Акима. Таргус поместил их в свою котомку, решив разобраться позднее.

— История долгая, но простая, — вздохнул Бирон.

Всё ещё действующего герцога Курляндии было решено принимать в доме старосты Мартына Исидорова. В составе свиты были разного рода лакеи, а также родной сын Эрнста Бирона — Пётр.