Римская империя. Рассказы о повседневной жизни

Одухотворяя старую религию мыслями, которые он часто почерпал у отвергнутых им христианских наставников, Юлиан хотел пересоздать и самих жрецов старой религии. Во главе областей должны были стать верховные областные жрецы, им были подчинены городские жрецы, подобно тому как епископам были подчинены городские и сельские священники. Самый образ жизни их должен был измениться. До сих пор они были лишь точными исполнителями одних обрядов и зачастую вели жизнь самую предосудительную. Теперь, по мысли Юлиана, они должны были проникнуться добродетелями: смирением, строгой нравственностью, любовью к бедным, вниманием к больным. Они должны были ходить за сиротами, опекать нищих, говорить проповеди о нравственной жизни, исповедовать, налагать эпитимии, даже устраивать общежития для тех, кто хочет жить благочестивою жизнью в уединении. Но, для того чтобы дать место новым служителям измененной старой религии, нужно было лишить влияния христианское духовенство. И Юлиан сперва отбирает у христиан льготы, подчиняет податям христианские церкви, приказывает возвратить захваченные христианами храмы старым богам или отстроить взамен разрушенных новые. Затем он разрешает преподавать греческую и римскую литературу лишь тем, кто является усердным почитателем древних богов, но не запрещает в то же время христианским юношам посещать эти лекции, в тайной надежде вернуть их к старой религии. Наконец, он сам выступает с разбором христианского учения, стараясь доказать его противоречия и несостоятельность, прославляет сурово-нравственного и благочестивого императора Марка Аврелия, осмеивает Константина, пишет помногу к друзьям, к населению городов, к отдельным лицам, убеждает, осмеивает, грозит, просит с лаской, требует, не жалеет доводов, чтобы опорочить христиан и превознести исправленную старую религию олимпийских богов. Но все усилия Юлиана приводят к отпадению от христианства небольшого числа лиц весьма подозрительной нравственности. Сами язычники неодобрительно смотрят на проповедь Юлиана. Не оправдываются и надежды на раздор между христианами: пред лицом общего неприятеля стихают распри, примиряются жестоко спорившие враги. Раздражение постепенно овладевает молодым императором.

Юлиан Отступник

Готовясь к походу на персов, он прибыл в Антиохию, богатый и многолюдный город Восточной империи, и здесь наглядно убедился в могуществе ненавистного ему христианства: с большой свитой явился он в рощу, посвященную Аполлону, и к своему разочарованию увидел, что только один старичок жрец явился туда и принес на заклание богу своего единственного гуся. Когда же христиане устроили торжественное перенесение останков своего святого Вавилы, то густые толпы народа устремились за священнослужителями. Нелюбовью к публичным зрелищам, простотой одежды, невниманием к своей внешности Юлиан окончательно оттолкнул от себя жителей Антиохии, смеявшихся над бородатым, грязно одетым государем-философом. Отомстивши своим насмешникам злой сатирой, огорченный император отправился на войну против персов. Поход был неудачен, и во время отступления Юлиан был смертельно ранен стрелой. Тогда он велел отнести себя в палатку и скончался, беседуя со своими друзьями о высокой природе души. Войско немедленно провозгласило императором Юлианом. Но тот торжественно заявил, что он христианин. «И мы с тобой христиане!» – закричали легионеры.

Так единственная опора умершего борца за старую религию, войско, отказалось поддерживать его политику, и христианство восторжествовало, а побежденный враг его получил мрачное прозвище Апостата-Отступника. Прошло 17 лет по смерти Юлиана, и император Феодосий, знаменитый воитель, торжественно объявил православие религией государства. Много храмов старых богов было разрушено, в том числе и великолепный храм египетского бога Сераписа в Александрии.

Колоссальная статуя Феодосия в Барлетте

Старой религии, которой лишь по традиции и из честолюбия оставались верны старые родовитые семьи, оказывалась не под силу проповедь любви и бесхитростное заступничество за малых, сирых и угнетенных.

Ритор-философ, жрец, гадатель никогда не могли достигнуть того громадного влияния на народ, которым пользовались знаменитые епископы. Старая религия все более и более падала. Ей приходилось искать убежища в глухих уголках захолустных деревень, горных ущелий и пустынь. Но и там старые боги не могли долго продержаться. Если горожане подчинялись выбранному ими самими духовному вождю-епископу, то у поселян диких местностей, кочевников пустынь, обитателей песчаных берегов моря явились свои руководители и заступники: в дикой Нитрии, среди песков Египта, ІІонтийских степей, пустынь Палестины давно уже селились христианские подвижники, уходя от суеты и соблазна городской жизни смирять беспокойный дух.