Римская волчица. Часть 2 (СИ)

— Я им до звезды.

— Ах вот что! Сама не показываешься им и сама обижаешься, что тебя с назначением никто не поздравил?

— Да зачем мне туда тащиться? Алый мундир и орла на пальце в нос всем натыкать?

Антоний вздохнул, потер виски — незнакомый, усталый жест. Потом посмотрел ей в глаза.

— Как ты считаешь, в чем заключается основная задача диктатора?

— Принимать быстрые человеческие решения в непредусмотренной алгоритмами ситуации. — Электра кратко задумалась. — Служить объединяющим фактором. Мирить непримиримых во имя общей пользы.

— Частный случай. На самом деле задача диктатора в том, чтобы не дать соратникам приуныть. Каждый квирит с детства обучен самоподдержке, но представь, что с нами будет, когда мы начнем терять не только корабли, но и близких? Когда война затянется? Когда отчаяние накопится по капле? Вот тогда им понадобится кто-то, на кого можно посмотреть и выпрямиться. И поверь мне, это будут не наши борзые адмиралы и бравые легат-губернаторы. Им самим нужна будет поддержка.

— Антоний.

— Ну кто тебе еще правду скажет.

— Ты сам-то еще не приуныл?

— Я полон бодрости и оптимизма, — он в шутку пихнул ее и сунул в руки белый мундир. Надевай, голая не ходи! Такого счастья эти гады точно не заслужили.

— Убедил. Пойду сиять отраженным светом. Может и хорошо, что никто не обратит на меня внимания рядом с Люцем-то.

— Если бы я был на твоем месте, то стоял бы и щипал его, как римский гусь! Против родни все средства хороши. Но с появлениями на публике я тебе не могу помочь, дорогая. Только морально! Тут, кстати, Квинт тебе названивает.

— Квинт? Через тебя, что ли? Боится, что я его к планете приколочу гвоздями? А, вижу, в диктаторский канал. Очередной ролик, чтоб его.

Электра развернула изображение, чтобы Антоний тоже сразу просмотрел видео. Это работа, тут у нее от своего первого советника тайн нет. Минуту оба смотрели неподвижно, потом Антоний нащупал стул и сел, а Электра скинула спортивный костюм и торопливо влезла в форменные штаны, прыгая на одной ноге и не отрывая глаз от экрана. Отсветы и блики ходили по ее обнаженным плечам и груди. Вопрос, имеет ли она право на белый флотский китель, стремительно отошел на второй план. На десятый.

Запись была двуцветная, в сепию, с сильным сжатием и потерей качества, Электра даже не знала, на чем ее передали — на чем-то уж совсем не приспособленном для хранения информации. Довольно легко можно было различить прихотливые очертания черепичных марсельских крыш, на планете совсем другой тип архитектуры, отличный от высокотехнологичной земной, много старых или реконструированных зданий, со всеми усовершенствованиями внутри, конечно. Откуда это снимают? Камера медленно сделала оборот, показала широкую площадь. Дрон висел в удобной точке, где-то на уровне башни Союза, напротив дворца. У столицы Марселя и названия не было, все звали ее просто «столица». Остальное — разбросанные по планете частные владения, иногда тянущиеся на сотни километров, небольшие городки вроде Миры и Фазелиса, да университетские кампусы. Дворец, занимавший одну из сторон площади, просторной (на ней часто проходили праздники или соревнования), специально выровненной и покрытой зеленым газоном, сейчас тоже служил трибуной для мероприятия. Электра сощурилась.

Снимали так, чтобы все было видно предельно хорошо. Камера не дрожала, четко держала фокус, сменялись планы — дрон был явно не один. На трибуне, которая проходила под фронтоном дворца (синие кони и красные всадники на этом фронтоне казались сейчас серо-черно-белыми, как все остальное изображение), стояли люди, много. Большая, даже огромная толпа собралась и на самой площади.

Эти, на трибуне — в не римского кроя черных мундирах, знаки различия ей тоже неизвестны. Незнакомый рослый офицер с обтянутыми скулами и плотно сжатым ртом повернул голову и словно бы глянул прямо ей в глаза. Выпуклые глаза, она по наитию поняла — зеленые, брови непривычно тонкого рисунка, коротко по-римски остриженные волосы. Высокий расшитый воротник кителя подпирает подбородок. На тулье фуражки и на рукаве — силуэт какой-то птицы. Офицер отвел взгляд от камеры и обратился к своему спутнику. Тот был невысокий, с седыми уже висками и признаками возраста на худом лице, в сером штатском костюме, самого невоенного вида. В следующую секунду Электра с изумлением поняла, что узнает и этот профиль, и эту манеру — Гонорий Лициний, марсельский патриций, к тому же ректор ее университета. Да что же это такое!

Гонорий заговорил, встревоженно, очевидно негромко, не для всех собравшихся. Движения губ еле видны, но квинтовы сбшники постарались, восстановили разговор и сделали для нее субтитры.

— Est-ce que nos invit'es sont contents?

— Pour l’instant. Mais souriez, — ответил светлоглазый офицер. Гонорий хотел еще что-то добавить, беспокойно шагнув вперед, но его собеседник поднял руку.

— Regardez bien, les «Fauсons de nuit», mes favoris.