Римская волчица. Часть первая (СИ)

— Уважаемый Тит Фуррий — посмотрите, коллега — какая характерная для эриниев форма у этих объектов. Подобные многогранные тороиды такого же насыщенного цвета кобальта встречаются на известных нам изображениях периода Исхода. Их можно увидеть в Историческом музее Кадара.

— Вы были на Кадаре?

— А за что я тут сижу, как вы думаете? Так что, согласны вы со мной?

— Да, несомненно. Но каким образом эринии могли объединиться с людьми? Они же, насколько мне известно, не поддерживают отношения с цивилизациями, которые ставят ниже своей.

— А почему вы считаете, что они объединились? Ах да, это наши уважаемые флотские аналитики так считают.

Среди аналитиков пробежал сдержанный ропот.

— Мы осторожно предполагаем, что общая гравитационная составляющая вторгшихся в систему Золотого Марселя кораблей примерно соответствует массе гипотетического халифатского флота, — ответил какой-то офицер в штабной форме.

— У меня здесь вопрос к аналитикам… или к внешней разведке? У нас же есть внешняя разведка? — Электра задумалась, с чего они вообще взяли, что тот гравитационный объект или объекты в системе Марселя относятся к Халифату. Может быть, это все еще тороиды, не вошедшие в зону видимости для приборов. — На чем вы основываете предположение? И если мы знаем общую массу халифатского флота, может быть, нам и состав его известен? Перешлите мне данные, пожалуйста.

— Мы экстраполировали на основе имеющихся сведений о технологическом развитии центральных халифатских систем и типах кораблей флота, патрулирующего границы с их стороны.

Понятно, подумала Электра, плюс-минус два парсека, а не реальные данные.

— Простите, Юлий, Тит. Так вы говорили, что эринии с людьми не взаимодействуют?

— Это крайне маловероятно. Вы, бесспорно, этого не знаете, но по законам господствующей у эриниев религии всей полнотой жизненных прав обладает только их вид, поэтому союзы с другими расами исключены. Совершенно как у нас!

— А вы-то откуда знаете, уважаемый, — спросил Кастор.

— Я-то в отличие от вас, дуболомов, всю жизнь изучал устройство вселенной и окружающих нас цивилизаций! В то время как так называемый Великий Рим засунул себе коллективную голову в задницу и игнорировал любое движение жизни за пределами его драгоценных границ.

— Но позвольте!

— Господа, господа…

— Не позволю! Опомнились наконец! «Ах, скажите нам, кто такие эринии, уважаемый Юлий Августин». Так я вам скажу — если они по какой-то причине решили с нами воевать, то уважаемых дуболомов в погонах ждет не самое хорошее время.

— Что еще о них известно?

— Если опираться на корпус халифатских текстов, о которых никто из вас не имеет никакого понятия, потому что существование самого Халифата вы тоже игнорируете, то можно заключить, что раса эриниев сильна, исключительно воинственна и постоянно нуждается в новом жизненном пространстве. До сих пор они ограничивались захватом обитаемых миров далеко от наших границ, но теперь очевидно решили сменить курс. А мы для них — нечто вроде разумных животных.

— Ну хорошо. А про их технологии, вооружение вам что-нибудь известно?

— Я ксеноисторик, — с достоинством ответствовал ядовитый старец. — А не оружейный специалист.

Второй ксенолог тоже дистанционно развел руками — не знает, мол.

— Попробуйте опросить какого-нибудь эксперта по Халифату, если у вас есть, — добавил он. — Эринии необычайно религиозны, если судить по тем обрывочным сведениям, которыми мы располагаем. Халифат же, как мы знаем — это федерация звездных систем, некогда объединенная идеей джихада, а теперь светски трансформировавшаяся. У них могут быть общие заблуждения теологического характера.

— Конечно, вы еще учебник Констанция Галлуса поцитируйте, любезнейший!

— Прошу меня великодушно извинить, но это единственное, чем я мог бы объяснить такой маловероятный союз.

Электра еще немного послушала спор ученых дедов — заметили ли они вообще, что последние годы находились в заключении? — потом тихонько вышла. Кажется, никто не обратил внимания, а тащить юношу сюда ей не хотелось. «Эксперт по Халифату» на борту в самом деле был.

***

Каюта у Малака была не огромная, но очень уютная нора неправильной формы. Гостиная с креслами, столиком и экраном напротив, дальше проем без двери (Малак для радости и красоты приспособился занавешивать его какой-то яркой цветной тканью), а за ним — вытянутый вперед треугольный спальный отсек, в котором одна стена была настоящим внешним иллюминатором. Лежа в постели можно было таращиться на флот и звезды или включить стереозавесу с живым изображением. Сейчас это была вечерняя саванна, к водопою неспешно брели слоны. Должно быть, корабли надоели. Пахло какими-то свежими травками, водой и чуть-чуть кофе. На стену в гостиной спроецированы черно-белые рисунки, какие-то животные и пейзажи. Она вдруг с удивлением на одном из рисунков узнала себя, присмотрелась. Рисунок оказался не проекцией, настоящая бумага и легкие росчерки на ней.

— Малак, привет! Где ты?