Римские древности

LXI. В семьдесят девятую Олимпиаду, на которой победил Ксенофонт из Коринфа, когда архонтом в Афинах был Архедемид, консульскую власть получают Тит Квинций Капитолин и Квинт Фабий Вибулан[1027]; Квинций был избран народом на должность в третий раз, а Фабий — во второй. Их обоих сенат отправил в поход, предоставив многочисленные и хорошо снаряженные войска. 2. Итак, Квинций был назначен охранять римскую землю, что граничила с неприятелем, а Фабий — опустошать землю эквов. Фабий обнаруживает эквов, поджидавших его на границе с крупным войском. И после того как обе стороны разбили лагеря в наиболее удобных местах, они выступили на равнину, причем бросили вызов и начали битву эквы. Враги ожесточенно и упорно сражались без перерыва в течение большей части дня, каждый возлагая надежду на победу только на самого себя и ни на кого другого. 3. Когда же мечи у большинства из них вследствие бесчисленных ударов затупились, военачальники дали сигнал к отступлению, и они оттянулись к своим укреплениям. И после этого дела никакого сражения в боевом порядке у них больше не случилось, но лишь всякие перестрелки и постоянные схватки легковооруженных воинов за снабжение водой и продовольствием. Однако в них, как правило, они были равны. 4. Во время всех этих событий часть войска эквов, обойдя по другим дорогам, вторглась на римские поля, которые были наиболее удалены от рубежей и потому не охранялись. Здесь они захватили много людей и богатств и скрытно от дозорных Квинция, что стерегли римскую землю, возвратились домой. Это происходило постоянно и навлекало на консулов большой позор. 5. Затем, узнав от лазутчиков и пленных, что из лагеря эквов выступили лучшие их силы, Фабий оставил в лагере самых старших воинов, а сам вышел ночью, ведя с собой отборных всадников и пехотинцев. И вот эквы, разграбив те местности, в которые они вторглись, уходили с большой добычей. Но не успели они далеко продвинуться, как появляется Фабий, отбирает добычу и громит в битве тех, кто проявил храбрость оказать ему сопротивление; остальные же, рассеявшись, благодаря своему знанию путей скрылись от преследователей и спаслись бегством в лагерь. 6. После того, как эквы были остановлены таким неожиданным для них несчастьем, они свернули лагерь и ночью удалились. В оставшееся время они уже не выходили из города, но терпеливо взирали, как враги увозят их хлеб, который тогда уже созрел, угоняют стада скота, расхищают имущество, предают огню жилища и уводят многочисленных пленных. Совершив все это, Фабий, когда надлежало передать власть следующим консулам, поднял войско и увел его домой; то же самое сделал и Квинций.

LXII. Прибыв в Рим, они объявили консулами Авла Постумия Альба и Сервия Фурия[1028]. И вот, едва они получили власть, от латинских союзников явились гонцы, поспешно отправленные к римлянам. Они предстали перед сенатом и объяснили, что поведение анциатов ненадежно, так как эквы тайно отправляют к ним послов и в город под предлогом торговли открыто пришло много вольсков, которых привели на помощь те, кто ранее, когда отдавали римлянам земельные наделы, по бедности покинул город анциатов и перебежал к эквам, как я уже говорил. 2. И одновременно они сообщили, что вместе с местными жителями соблазну поддалось и большое число колонистов; и если римляне не упредят их замыслы с помощью достаточного гарнизона, то, уверяли они, отсюда также начнется какая-нибудь внезапная для римлян война. Чуть позже них другие вестники, посланные от герников, сообщили, что вышло большое войско эквов и, расположившись лагерем на земле герников, все кругом разоряет, а вместе с эквами в походе участвуют и вольски, составляя большую часть армии. 3. Ввиду этого сенат проголосовал за то, чтобы к анциатам, которые затевают беспорядки, — ведь некоторые из них пришли для оправданий и явно выказали, что они ни о чем здраво не рассуждают, — отправить еще один гарнизон, который должен был обеспечить безопасность города; против же эквов войско поведет второй консул, Сервий Фурий. И оба они без промедления выступили. 4. А эквы, узнав, что римское войско вышло, покинули землю герников и устремились навстречу римлянам. Когда же противники увидели друг друга, то в этот день встали лагерем, разойдясь на небольшое расстояние, а на следующий день враги подошли к укреплению римлян, чтобы выяснить их намерения. 5. Но так как римляне не вышли на битву, то, произведя издали обстрел лагеря и не сделав ничего достойного упоминания, эквы с гордостью удалились. Однако на следующий день римский консул покинул укрепление (ведь место было не слишком безопасным) и перенес стоянку в более подходящую местность, где и ров вырыл поглубже, и частокол поставил более высокий. Противника, который заметил это, обуяла великая отвага и еще более — когда к ним подошло союзное войско от вольсков и от эквов. Тогда, более уже ничуть не мешкая, они отправились против римского укрепления.