Римские каникулы

– И что это было такое: «нет артишоков»? Как это нет? – продолжал разоряться Матвей, с кислой миной оглядывая парочки за соседними столиками, деревянные ставни на окнах, яркие занавески и серебристый ствол старой глицинии, распластавшийся по фасаду вплоть до третьего этажа. Тот был весь усыпан гроздями готовых вот-вот раскрыться лиловых бутонов, их длинные кисти беззвучно покачивались на ветру, словно водоросли в толще прозрачной воды потаенного лесного озера. – Забегаловка какая-то, а не кафе. Просто дыра в стене, без всякого понятия о нормальной кухне. И как только меня угораздило сюда зайти!

Римма бросила на него короткий взгляд и опустила глаза.

Что тут скажешь… Он, похоже, неисправим.

Пока Матвей разглагольствовал, пока пил свой кофе, а Римма смотрела в телефон, официант несколько раз выглядывал из дверей, а потом и вовсе застыл на пороге, то и дело бросая встревоженные взгляды в их сторону.

Наконец Матвей расплатился и встал, демонстративно вглядываясь в уличное меню другого кафе, расположенного напротив. Римма замешкалась – искала, куда положила солнечные очки. И тут официант внезапно склонился к ней и сказал взволнованным шепотом:

– Синьорина, помните, что я вчера говорил? Это чистая правда. Вы прекрасны, как прекрасен мой родной город. Приходите сюда завтра в десять. Я покажу вам настоящий Рим.

* * *

До самого вечера, пока они с Матвеем бродили по городу, Римма размышляла над неожиданным предложением. В сущности, ее позвали на свидание – и кто? Официант из кафе. Абсолютно незнакомый человек, которого она мельком видела два раза в жизни. Хоть и весьма симпатичный… Как он смотрел на нее, думая, что она этого не замечает! Как хмурились его брови, как сжимался красиво очерченный рот, какой нервный ритм выбивали по стойке изящные длинные пальцы. Видно, бедняге было трудно решиться на такой отчаянный шаг, но он все-таки пересилил себя – подошел хоть и в самый последний момент. Своей непринужденной манерой общаться он расположил Римму к себе еще во время вчерашнего разговора – не зря же она сегодня вновь пришла в это кафе, что бы там себе ни думал Матвей насчет «как меня угораздило его выбрать». Парень вел себя так мило, был так откровенно в ней заинтересован, было бы глупо отказываться. Да к тому же и невежливо – могла бы сразу сказать, что не придет. А так он будет ждать, она не явится, получится некрасиво… И потом, что она теряет? Возвращаться в Москву они с Матвеем планировали только послезавтра утром, в пятницу, так что у нее есть еще один день, почему бы не провести его в обществе симпатичного итальянца? К тому же в Риме было полным-полно прекрасных мест, до которых она пока не добралась. И наверняка еще и таких, о которых и вовсе не знала. Было бы здорово, если бы ей их показал местный житель, кому, как не ему, лучше всех знать город? А то обстоятельство, что житель этот дружелюбен и весьма мил, только усиливало ее решимость.

Шагая по улицам, она порой настолько глубоко погружалась в свои мысли, что невпопад отвечала на вопросы Матвея, а то и вовсе не отвечала, а тот, казалось, этого не замечал. К вечеру навалилась усталость – оба все меньше говорили друг с другом, просто шли, перебрасываясь редкими репликами.

Вернувшись в гостиницу, они почти в полном молчании поужинали и с облегчением расстались. Римме даже притворяться уставшей было не надо: целый день на ногах – это не шутка, даже несмотря на то, что сегодня она подготовилась к прогулке лучше и обошлась без высоких каблуков. Матвей тоже отставил в сторону свои плейбойские замашки: объект явно вышел из сферы его интересов, и силы можно было напрасно не распылять.

Торопливо простившись, они разошлись по своим номерам, ничего не сказав друг другу о планах на завтра, и Римма восприняла это как явный намек от мироздания: значит, точно нужно идти на встречу с итальянцем. На другое утро она встала пораньше и за завтраком написала Матвею коротенькое послание, что сегодня у нее свои дела.

Еще выходя из номера, Римма была уверена, что делает все правильно, но чем дальше она уходила от отеля, тем больше сомнений поселялось в душе, и, приближаясь, к Трастевере, она уже волновалась, как школьница перед первым в жизни свиданием с мальчиком из параллельного класса. А вдруг это розыгрыш? Или глупая шутка, и, подойдя к кафе, она окажется в дурацком положении? Но все сомнения рассеялись в тот же миг, как только она увидела «своего» официанта. Одетый явно не для работы, тот стоял в дверях кафе и, заметив ее, расцвел улыбкой, такой яркой и заразительной, что Римма тоже невольно разулыбалась в ответ.

– Как я счастлив, что ты пришла! Я ужасно боялся, что тот сердитый русский тебя не отпустит! – воскликнул он, и глаза его радостно заблестели. – Вот увидишь, ты не пожалеешь ни о единой потраченной минутке! Мы проведем вместе самый чудесный день! Будем гулять по Риму и разговаривать про все-все на свете. О чем только пожелаешь! Я покажу тебе, как прекрасен мой город.