Римские письма

Я благодарен тебе за столь ценные советы, ибо сейчас понимаю, насколько глуп и непрозорлив был, когда писал тебе в предыдущий раз. Ты прав во многом, но, — позволь и мне рассудить, — и ты кое в чем неправ. Я воспринял твои последние слова как наставление и взялся читать христианское писание и, остановившись в том месте, где волхвы предаются астрологическим бредням, решил ответить тебе. Я не мог оставаться спокойным, когда в душе рождается так много противоречий; пусть эти сочинения и имеют в себе что-то ценное для людей, но с действиями посвященных в эту веру я не вижу ничего общего. Сам посуди: они, убежденные в собственной правоте, посвящают в таинства своих детей, когда те еще не способны нормально рассуждать и уж тем более не в силах отказать в чем-либо своим родителям! Но и это еще не все. Поразительно, но большинству приверженцев христианства не знакомо их основное писание, а многие даже не подозревают о его существовании! Мне хочется задать множество вопросов этим, безусловно, умным людям, поскольку мой разум требует объяснения их глубокомысленным поступкам. Лукиан, можно ли становиться, к примеру, перипатетиком, если тебе не известно, кто стоит у основ этого учения и в чем суть этого учения; или академиком, пифагорейцем, стоиком? Но, думается, если человеку надобно стать сапожником, то вряд ли он будет нуждаться в изучении какого-либо писания и уж тем более не должен знакомиться с первоучителями, поскольку таковых нет и быть не может. Так же и здесь.

В этих книгах, дорогой друг, отсутствует мудрость: христиане легки на советы о том, что и как делать, и как нужно жить, но то, почему нужно именно так, а не иначе, они не объясняют, да и не способны на это. Я хорошо помню слова наших о том, что большинство всегда ошибается, но ведь на то и надобен властитель, чтобы направить блуждающий народ на правильный путь!

Я согласен с тобой, что, прибегая к жестким мерам, мы потеряем большую часть Града, и более того, я уверен, что таким способом нашего врага не победить, ибо то, что я узнал из писания, дает мне понять основы, подпирающие христианскую веру: дави на них, и они станут еще сильнее. Об этом мне рассказала их краткая история, и потому-то я уверен, что, начиная войну против христиан, мы заведомо обречены на поражение.

Да, придется избрать другой путь.

Будь здоров.

Лукиан из Самосаты Элию Аристиду в Смирну

Письмо I (IV)

Лукиан желает Элию благоденствия!

Прости, друг мой, что я, со свойственной мне назойливостью, беспокою тебя в такие трудные минуты, но я не мог сидеть сложа руки, услышав о твоей болезни. Как всегда, ты остаешься патриотом: процветает республика — процветаешь и ты, больна республика — болеешь и ты. Не знаю, дошли ли до тебя слухи о том, что наш Император всерьез взялся бороться с причиной болезни; возможно, в вашей Смирне дела обстоят лучше, поскольку в твоих речах, Элий, я не нашел ни единого намека на ту проблему, что беспокоит Аврелия.

Когда я чувствую недомогание, телесного оно толка или душевного, я принимаю то единственное лекарство, что всегда имею при себе — зовется оно у меня "Эпикуром". Я, конечно, не Асклепий, и даже не Гиппократ, но здесь ты можешь полностью мне довериться, поскольку так уж повелось, что лекарство это помогает даже в самые трудные минуты, избавляя от душевных терзаний и смягчая телесную боль. Потому я тебе и посылаю в дар эту ценнейшую из всех книг. Откуда мне известно, что ее у тебя нет? Ответом служит то, что мне известны твои речи, — это во-первых. А во-вторых, этот муж испытывает в наши дни много трудностей, и виной тому христиане, почитающие Эпикура главнейшим своим врагом. На днях я проходил мимо площади, где бесновались эти умалишенные, танцуя вокруг костра. Я подошел к ним и узнал, что они сжигают. То, что я услышал, чуть не свело меня с ума — они бросили в огонь сочинения Эпикура! — но я не мог противостоять им в одиночку, поскольку не смог бы найти поддержку, так необходимую в тот момент.

Прав Аврелий: если не остановить христиан сегодня, то завтра они возьмутся за Пифагора, Парменида, Платона и других мудрецов, потому как каждый разумеющий человек является для них врагом.

Поэтому прими мой дар и оберегай его, благо, что оттуда ты сможешь почерпнуть немало идей для своих и без того блестящих сочинений.

Будь здоров.

Апулей из Карфагена Лукиану в Самосату

Письмо I (V)

Апулей Лукиану: радуйся!

Тот миф, о котором ты меня спрашивал, действительно бытует в некоторых кругах; говорят, его сочинил какой-то безвестный поэт, побывавший в Аиде и чудом вернувшийся к жизни; иные уверены в авторстве самого императора; некоторые даже утверждают, будто эти пророческие слова содержатся в поэмах Гесиода. Рассказал мне его местный жрец, и вот что он поведал.

Однажды Зевс решил проверить, что произойдет с миром, если он перестанет им управлять и, отпустив бразды, отправился в сени, где почивал сном некоторое время.