Римские провинции от Цезаря до Диоклетиана

Римское правительство вторично отклонило предложение парфянского царя и приказало продолжать войну. Иначе оно и не могло поступить: если было опасно признать Тиридата до возобновления войны и почти невозможно после объявления войны парфянами, то теперь, после капитуляции при Рандее, признание Тиридата явилось бы прямым подтверждением поражения римлян. Из Рима посылались самые энергичные требования возобновления войны с парфянами. Пет был отозван; Корбулон, в котором общественное мнение, возбужденное позорной капитуляцией, видело только победителя Армении и которого даже весьма критически настроенные люди, хорошо представлявшие себе положение дел, считали самым способным и единственно подходящим для ведения этой войны полководцем, снова принял каппадокийское наместничество и в то же время командование над всеми пригодными для этого похода войсками, к которым был добавлен 7-й легион, вызванный из Паннонии. В соответствии с этим все восточные наместники и правители получили предписание подчиняться в военном отношении его распоряжениям, так что предоставленные ему должностные полномочия почти равнялись той власти, какая в свое время была дана наследникам престола Гаю и Германику во время их миссий на Восток. Если целью этих мероприятий было восстановление чести римского оружия, то этой цели они не достигли. Как смотрел на положение вещей сам Корбулон, показывало уже соглашение, заключенное им с парфянским царем вскоре после катастрофы в Рандее: Вологаз вывел парфянские гарнизоны из Армении, а римляне оставили укрепления, построенные на территории Месопотамии для охраны мостов. Для римского наступления парфянские гарнизоны в Армении были настолько же безразличны, насколько важны мосты на Евфрате. Напротив, если бы Тиридат вступил на армянский престол в качестве вассала Рима, то мосты эти стали бы излишними, а парфянские гарнизоны в Армении невозможными. Как бы то ни было, весной следующего, 63-го, года Корбулон начал предписанное ему наступление, переправил у Мелитены четыре своих лучших легиона через Евфрат и двинулся против главных парфяно-армянских сил, стоявших в районе Арсамосаты. Однако боевые действия не принесли почти никаких результатов: было разрушено лишь несколько замков враждебных Риму представителей армянской знати. Но и это столкновение привело к соглашению. Корбулон принял ранее отвергнутые его правительством предложения парфян. Как можно заключить на основании дальнейшего хода событий, суть соглашения'заключалась в том, что Армения навсегда становилась уделом младшей линии парфянского дома, а римское правительство, по крайней мере по духу заключенного условия, соглашалось в будущем давать эту корону только кому-либо из Аршакидов. К этому было добавлено еще одно условие — чтобы Тиридат, прибыв в Рандею, т. е. именно на место капитуляции римских войск, публично, на глазах у обеих армий, снял с головы царскую диадему, сложил ее перед изображением императора и дал торжественное обещание не надевать ее снова до тех пор, пока не получит ее из рук императора, и притом в самом Риме. Все это и было проделано (63). Это унизительное условие отнюдь не меняло факта, что римский главнокомандующий, вместо того чтобы вести порученную ему войну, заключил мир на условиях, отвергнутых его правительством²⁵². Но руководители государства к этому времени уже сошли в могилу или удалились от дел; вместо них стал править сам император, а на общество, и прежде всего на самого императора, не могли не произвести впечатления торжественный акт в Рандее и обещание пышного зрелища пожалования парфянского царя армянской короной в столице империи.

Мирный договор был утвержден и выполнен. В 66 г. в Рим прибыл согласно обещанию парфянский князь в сопровождении 3 тыс. парфянских всадников и привел с собой в качестве заложников детей своих троих братьев, а также детей Монобаза Адиабенского. Он опустился на колени пред своим ленным государем, восседавшим на императорском троне на форуме столицы, и император на глазах у всего народа повязал ему царскую диадему.