Римские провинции от Цезаря до Диоклетиана

После завоевания западной части средиземноморского побережья римляне лишь по прошествии долгого времени приняли решение овладеть также и восточной его половиной. Не сопротивление, которое было здесь сравнительно слабым, но вполне обоснованные опасения перед возможными денационализирующими последствиями этих завоеваний явились причиной того, что римляне стремились сохранять возможно дольше в этих странах лишь свое преобладающее политическое влияние и что по крайней мере Сирия и Египет были присоединены к империи лишь тогда, когда государство почти превратилось в монархию. Правда, после этого территория Римской империи превратилась в географически замкнутую территорию. Средиземное море, со времени превращения Рима в великую державу ставшее его настоящей базой, сделалось внутренним римским морем, судоходство и торговля были, ко благу всех приморских жителей, объединены одним государством. Но когда была достигнута эта географическая целостность, ясно определилась противоположность между греческой и римской культурой. Под действием Греции и Македонии Римское государство никогда не сделалось бы двунациональным, равно как греческие города Неаполь и Массалия не могли эллинизировать Кампанию и Прованс. Но если в Европе и Африке греческие области теряются в сплошной массе латинских земель, то все, что вошло в эту сферу культуры в третьей части света вместе с примыкающей к ней долиной Нила, принадлежит исключительно грекам, а Антиохия и Александрия являются подлинными носительницами эллинского развития, достигающего при Александре своего кульминационного пункта; это были крупные города вроде Рима, служившие центрами эллинской жизни и эллинской культуры. После того как в предшествовавшей главе мы описали не прекращавшуюся в течение всей эпохи империи борьбу Востока и Запада в Армении и Месопотамии за обладание этими землями, мы обратимся теперь к изображению складывавшихся в тот же период внутренних отношений в областях Сирии. Мы имеем здесь в виду те области, которые отделяются горным массивом Писидии, Исаврии и Западной Киликии от Малой Азии, восточными отрогами этих гор и Евфратом — от Армении и Месопотамии, Аравийской пустыней от Парфянского царства и Египта; лишь своеобразным судьбам Иудеи уместно посвятить специальную главу. В соответствии с различиями политического развития под императорским управлением сначала следует сказать о собственно Сирии, о северной части этой области и о лежащем у подножия Ливана финикийском побережье, затем о землях к востоку от Палестины, т. е. об области набатеев. Все, что следовало сказать о Пальмире, уже нашло себе место в предшествующей главе.

С тех пор как провинции были поделены между императором и сенатом, Сирия находилась в управлении императора и являлась на Востоке, как на Западе Галлия, центром тяжести императорского гражданского и военного управления. Это наместничество с самого качала было наиболее важным из всех, и с течением времени его значение все возрастало. Сирийский наместник, подобно наместникам обеих Германий, командовал четырьмя легионами, но в то время как у командиров рейнской армии было отнято управление внутренними галльскими землями и в самом факте их параллельного существования заключалось известное ограничение их власти, наместнику Сирии без всяких ограничений принадлежало гражданское управление всей большой провинцией, причем долгое время он один нес обязанности командующего первого ранга во всей Азии. При Веспасиане он, правда, получил в лице наместников Палестины и Каппадокии двух сотоварищей, тоже командовавших легионами, но, с другой стороны, подвластная ему область расширилась благодаря присоединению к империи царства Коммагены, а вскоре затем и ливанских княжеств. Его полномочия были несколько ограничены только во II в., когда Адриан передал один из четырех легионов наместника Сирии наместнику Палестины. Только Север лишил сирийского наместника первого места в римской военной иерархии. Эта провинция пожелала в то время сделать императором Нигера, подобно тому как некогда она сделала императором своего наместника Веспасиана, но Север подчинил ее своей власти, несмотря на сопротивление, особенно упорное со стороны ее столицы Антиохии, и после этого разделил ее на две половины — северную и южную; наместнику первой, так называемой Келе-Сирии (Syria Coele), он дал два легиона, а наместнику второй, Сиро-Фини-кии, — один легион.