Римские рассказы

- Монету сбываем так: я вмешиваюсь в разговор и говорю, что монета представляет большую ценность... Но надо найти имя какого-нибудь римского императора... Кого бы?

- Нерон.

- Нет, только не Нерон... Видишь, какой ты неуч... Кто же в Риме не знает Нерона?.. Это первый, кто приходит на ум... Надо другого.

Чезаре смущенно почесал подбородок.

- Я знаю только Нерона... О других я не слышал.

- Но римских императоров было очень много, - сказал я. - Не меньше сотни... Веспасиан, например, тот, что придумал писсуары... Неужели не знаешь?

- Ах, да - Веспасиан.

- Но Веспасиан тоже не годится... Пожалуй, поднимут на смех... Посмотри-ка, что написано на твоей монете... А ну дай мне ее.

Чезаре протянул мне монету, и я принялся ее разглядывать. На ней были какие-то стертые буквы: разобрать их было невозможно. Вдруг меня осенило:

- Каракалла... Тот, чьи термы... Понял? Каракалла.

- Пусть будет Каракалла.

- Значит, сделаем так... Разойдемся и будем держаться неподалеку друг от друга... Подходящего типа подыскиваю я... Когда я закашляю, значит, это он... И ты берешь его в оборот... Идет?

- Можешь не сомневаться.

Мы разошлись в разные стороны. Чезаре прохаживался по скверику, а я наблюдал за прохожими, стоя на тротуаре. Я знал, что в этом районе попадаются приезжие из окрестностей Рима - народ грубый и неотесанный, но с туго набитыми бумажниками. Они считают себя бог весть какими пройдохами. Не спорю, может быть, у себя в деревне, среди овец каждый из них действительно молодец, но в Риме все они кажутся сосунками. Теперь они проходили мимо меня с мешками и чемоданами, но я никак не мог выбрать подходящую жертву. Чтобы не было скучно ждать и чтобы напустить на себя солидность, я вынул из пачки сигарету и закурил. Не знаю уж почему, но первая же затяжка попала мне не в то горло, и я закашлялся. А этот болван Чезаре тут же бросился к какому-то белобрысому малому, который уже несколько минут вертелся в скверике, и тронул его за локоть. Все случилось так быстро, что я не успел вмешаться.

Пока Чезаре что-то говорил, я присматривался к этому парню. Он был небольшого роста и одет по-крестьянски: на нем была широкая куртка с лисьим воротником, широкие вельветовые штаны коричневого цвета и желтые, забрызганные грязью сапоги. У него было бледное и остренькое лицо, коротко остриженные волосы и под рябоватым носом светлые усики. Вид у него был дошлый. Но, по счастью, он смахивал на деревенщину. Он слушал Чезаре с любопытством, пожалуй даже с интересом. Наконец Чезаре сунул руку в карман и вытащил монету. Настал мой черед. Я понял, что отступать уже поздно.

Парень разглядывал монету, вертел ее так и сяк, а Чезаре что-то ему втолковывал. Я подошел к ним и важно спросил:

- Простите за нескромность... Это случайно не римская монета?

Чезаре обалдело взглянул на меня, а парень тихо ответил:

- Похоже, что да.

- Разрешите взглянуть, - сказал я,- я в этом кое-что понимаю... Я антиквар... Разрешите...

Парень протянул мне монету, и я, притворяясь очень заинтересованным, принялся ее тщательно рассматривать. Потом повернулся к Чезаре и строго спросил:

- Где ты ее взял?

Надо сказать, что грязный и ободранный Чезаре очень хорошо подходил для своей роли. Он захныкал:

- Чего вы ко мне пристали... Я человек бедный.

- Ладно, ладно, - сказал я,- не бойся... Я не шпик... Мне ты можешь сказать. Где ты ее взял?

- Я землекоп, - ответил Чезаре все так же жалобно. - Я нашел эту монету здесь, рыл котлован для нового вокзала... Может, вы скажете, сколько она стоит?

- Стоить-то она, конечно, кое-что стоит... Это монета императора Каракаллы.

- Вот, вот, Каракаллы, - сказал Чезаре. - Кто-то уже называл мне это имя.

Настал решающий момент. Я сухо спросил:

- Сколько?

- Чего сколько?

- Сколько ты за нее хочешь?

- Давайте шестьдесят тысяч.

Это была та сумма, о которой мы договорились, но если бы Чезаре не был таким дураком, он не ляпнул бы ее сразу, а прежде спросил бы: "А сколько вы мне дадите?" - или что-нибудь вроде этого. Все так же решительно, как человек, не желающий упускать подвернувшийся счастливый случай, я сказал:

- Даю за нее пятьдесят тысяч... Идет?

Тем временем я поглядывал на парня, который, как мне показалось, заглотил приманку. И действительно, он тут же предложил:

- Даю на десять тысяч больше... Уступаешь мне?

Он сказал это мягко и как бы уговаривая. Чезаре поднял на меня глаза и произнес извиняющимся тоном:

- Знаете... он первый... Мне очень жаль... но я должен отдать монету ему.

Парень, глядя на нас, покусывал свои белесые усики.

- Только вот денег у меня с собой нет, - сказал он. - Пойдем со мной, и я тебе заплачу.

- А куда?

- В полицию!

Чезаре, испугавшись до полусмерти, вытаращил на него глаза. Я понял, что должен вмешаться и притом со всею решительностью.

- Позвольте, а по какому праву?.. Кто вы такой?.. Вы что, полицейский агент?

- Нет, я совсем не полицейский агент, - ответил тот насмешливо, - но я и не такой дурак, каким вы оба меня считаете... Вам захотелось всучить мне фальшивую монету, не так ли?.. Пошли в полицию, там разберемся.