Римский трибун

— Есть вести разные, хорошие и плохие. — Волкано поставил посох в угол и устало опустился на скамейку. — Многие горожане начинают понимать, что они потеряли. Твое последнее письмо тайно переписывают и читают повсюду. Да и без письма ясно, что порядка при баронах не будет. Вчера, пока кардинал читал папское послание, кто-то нарисовал в церкви Марии Магдалены ангела с гербом Рима и с крестом. Над крестом голубь. Ангел попирал ногами аспида, льва, василиска и дракона.

— Это же символ святого духа! — воскликнул Кола. — На моем гербе был тоже голубь.

— Вот именно, — кивнул старец. — Все сразу догадались, что это за картина. Народ толпой повалил в церковь. Когда стражники, посланные новыми сенаторами, хотели стереть ее со стены, дело дошло до потасовки.

— Твои слова воскрешают во мне надежду, — сказал Кола.

— Есть, к сожалению, и другие новости, — вздохнул Волкано. — По городу объявлено, что против тебя начато два процесса. Один — по обвинению в узурпации власти, второй — по обвинению в ереси.

— Решили судить сразу и светским и церковным судом, — усмехнулся бывший трибун.

— Оба дела будут вестись в Монтефьясконе, куда вернулся папский легат. Кардинал вызывает тебя на суд, обещая неприкосновенность и свободу во время процесса.

— Чтобы я доверился папскому волку! Неужели он считает меня идиотом? — пожал плечами Кола ди Риенцо. — Сегодня я отплываю в Неаполь. И если вернусь в Рим, то не иначе как во главе доброго отряда.

— Думаешь, король венгерский поможет? — с сомнением произнес Волкано. — У Людовика много собственных хлопот. Ему сейчас не до Рима.

— Во всяком случае, надо выяснить его намерения. Здесь мне пока делать нечего.

— Будь осторожен. При королевском дворе немало папских соглядатаев.

— Не лучше ли тебе остаться с нами, а туда пошли кого-нибудь другого, — умоляюще взглянула на мужа Нина.

— Кому суждено сгореть, тот не утонет, — сказал Кола. — Пойдем-ка вниз. Брат Андреа и Конте, наверно, уже ждут на пристани.

Римская знать

Глава XI НАВСТРЕЧУ РОКУ

ный паж Людовика Венгерского бесшумно вошел в зал королевской библиотеки. Увидев Колу ди Риенцо, погруженного в чтение старинного манускрипта, мальчик почтительно поклонился.

— Король приглашает вашу милость к себе. Сегодня будет новый маг. Говорят, он знаком с белой и черной магией.

— Откуда он взялся? — с сожаление отрываясь от огромной книги, прикованной цепью к специальному поставу, спросил Кола.

— Прибыл с купцами. Он понимает наш язык и успел поразить всех: угадал имя и возраст шута Иштвана.

— Зная, в чей дом попадешь, это не столь уж трудно, — чуть заметно усмехнулся Кола. — Скажи его величеству королю, я весьма благодарен за приглашение.

Заложив страницу тонкой деревянной закладкой, Кола бережно закрыл книгу и, рассеянно глядя себе под ноги, направился к королевским покоям. Уже второй месяц он жил здесь в Неаполе в качестве гостя и друга короля венгерского. Людовик окружил его заботой и обещал помощь.

Однако время шло, а обещания оставались обещаниями. Как только речь заходила о делах, находились сотни причин, чтобы отложить их. Кола начинал понимать, что помощи он не дождется. Правда, король не отвечал на требования папского легата выдать отступника, но ссориться окончательно с Авиньоном Людовик не решался.

Тем более, что положение в Неаполитанском королевстве было нелегкое. Постоянные междоусобицы сильно разорили страну. И что еще хуже, в самом Неаполе вдруг вспыхнула чума. При королевском дворе все чаще поговаривали о возвращении в Венгрию. Интерес Людовика к итальянским делам быстро угасал.

Кола ди Риенцо, преследуемый мрачными мыслями, не заметил, как дошел до королевских покоев.

В небольшой приемной, примыкавшей к тронному залу, уже толпились придворные вельможи и дамы. Здесь же находился король Людовик Венгерский, высокий, необычайно подвижной человек лет шестидесяти. На его широком, очень белом лице, обрамленном русой бородой, возбужденно поблескивали светло-голубые глаза.

Людовик слыл человеком светским, неглупым, лишенным предрассудков. Он охотно устраивал философские диспуты и любил беседовать с учеными мужами. Однако не меньше, чем поиски вечных истин, короля занимали шумные пиры и охота.

Поймав взгляд Колы, Людовик Венгерский поманил его пальцем.

— Иди сюда, присаживайся. Сейчас сарацин покажет свое искусство. Ведь он не только угадывает настоящее, но и предсказывает будущее.

— Благодарю за приглашение. Охотно послушаю аравийского пророка, — улыбнулся бывший трибун. — Завидую этим счастливцам.

— Почему ты называешь их счастливцами? — заинтересовался Людовик.

— Магам достаточно лишь раз угадать правду, и все им верят. У нас, простых смертных, наоборот: раз ошибешься и тебя считают лжецом.

— Часто искусство в том и состоит, чтобы умело выдавать ложь за истину, — засмеялся король.