Римское сумасшествие

Я буквально пронеслась через весь коридор в направлении офиса Марчелло. Дэйзи осталась, чтобы закончить все дела с Марией, так что я подняла свою пятую точку и пошла самостоятельно искать Мистера Архитектора, чтобы рассказать ему хорошие новости, а в голове моей в этот момент играла песня из фильма Прогулка по солнечному свету.

Работа, настоящая работа, помощь в реставрации фресок в Италии! Эта работа однозначно не на один день. Мне просто повезло оказаться в офисе Дэйзи в тот нужный момент, когда случился этот фресочный кризис, кризис, который требует специфической методики, которую я как раз изучала в колледже, и, по правде говоря, я была тем редким специалистом, который справится с этой работой.

Эй, Вселенная? Безумие!

Пританцовывая, я сделала еще несколько шагов в сторону офиса Марчелло с улыбкой от уха до уха, чувствуя непреодолимое желание схватить его и поцеловать после того, как сообщу ему такую прекрасную новость. И, возможно, я доберусь до его упругой задницы.

Я увидела его сквозь стеклянную дверь, он сидел за огромным столом, на котором лежали груды бумаг, а по всей площади мастерской были расставлены различные макеты. Он разговаривал по телефону, речь его была быстрой, брови сведены, губы недовольно поджаты, как только он переставал говорить с тем, кто был на том конце телефона. Я знала это его выражение, и еще я знала этот тон его голоса: разочарование плавно сменялось гневом.

Но когда он злился, то выглядел жутко сексуально. В Барселоне время от времени я намеренно затевала ссору, только чтобы это привело к бурному сексу.

– Плохие итальянские слова!– В любом случае, для меня именно так воспринималась его речь. Он захлопнул крышку телефона, пробормотал что-то на выдохе, одновременно запуская руки в волосы.

–Я в неподходящее время?– спросила я, выглянув из-за угла, и игриво вытянув ножку.

В мире нет ничего прекраснее, когда при виде тебя меняется чье-то выражение лица. Его глаза вспыхнули. Уголки губ приподнялись, а затем рот расплылся в легкой улыбке. Он подался вперед на стуле, а взгляд резко опустился на щиколотку и на мои туфли на шпильках, затем поднялся выше к икрам, коленям и, наконец, достиг бёдер, которые выглядывали из-под коротенького черного платья.

– Эвери. – Он заинтересованно наклонил голову. – Что ты задумала?

– Я просто проходила мимо,–произнесла я, медленным шагом направляясь в сторону его рабочего места. – У меня было обеденное свидание с Дэйзи.

– О, свидание.

Я ухмыльнулась.

– Да, у нас всё серьезно. – События прошедшего дня придали мне уверенности, поэтому я присела на самый край стола и скрестила ноги. Марчелло откинулся на спинку стула, слегка расслабив галстук, а на лице медленно появилась широкая улыбка. – У меня есть кое-какие новости.

– Новости? –спросил он, обращаясь к моим коленям, неспособный оторвать свой блуждающий взгляд.

– Да-а...– Я снова скрестила ноги.

– Давай же послушаем эти твои новости. – Эта фраза сопровождалась касанием тремя пальцами моего левого колена.

Спросите, откуда я знаю, что это были именно три пальца.

– Я получила работу.

Я знала это, потому как именно тремя пальцами он подтягивал меня к краю кровати, а затем закидывал мою ногу к себе на плечо, обхватив моё колено своими сильными пальцами. А расстояние между кожей коленной чашечки и той веснушкой как раз и составляло ровно три пальца.

– Ты получила работу? Здесь?

– Ну, вообще-то, я снова работаю в качестве волонтёра. Так как, ты же понимаешь, нет рабочей визы. Та вилла в Гроттаферрата, над которой работает ваша фирма. Марии нужна была помощь с фресками, где требуется детальная проработка, и это именно то, над чем я работала...

– ...в катакомбах, – закончил он.

Иметь кого-то, кто может заканчивать за меня предложения, особенно оканчивающиеся на «катакомбы»? Бесценно.

Я захлопала в ладоши, не в состоянии сдерживать свой восторг завизжала:

– Я получила еще одну работу!

И в ту же секунду я спрыгнула со стола и оказалась прямиком в его объятиях. Его руки незамедлительно обняли меня, прижимая ближе к себе, словно пытаясь разделить этот момент вместе со мной. И неважно, что он практически ничего не знал о моей жизни, после нашего расставания, он не знал подробностей того, насколько потерянной я себя ощущала все эти годы. Всё, что ему было известно, это мой восторг от того, что я была счастлива поработать над чем-то подобным, и он был взволнован потому, что я тоже была взволнована.

И он однозначно был горд.

– Означает ли это, что ты задержишься здесь подольше?–спросил он, проводя руками вверх и вниз по моей спине. И в тот момент по его движениям было понятно, что он нервничает.