Римское сумасшествие

Хотя, это была не просто игра, это было развлечение на целые выходные. Теперь я понимала, почему вся его огромная семья собиралась для этого события. Это было очень важное объединение для семей во всем городе, которое в то же время привлекало невероятное количество туристов. Рестораны, которые располагались на главной площади, выставляли снаружи стулья, чтобы люди могли смотреть за конкурсантами во время обеда, и одновременно общаться с друзьями, которых не видели в течение года.

Магазины выставляли витрины с товаром на улицу для привлечения взглядов прохожих.Почти везде можно было найти флаги, рубашки и значки в цвете каждой из команд. Я выбрала зелено-белый шарф и обернула его вокруг шеи, как сделала женщина, которая тоже болела за команду Марчелло.

Марчелло как раз проводил собрание со своей командой, когда его взгляд нашел меня.Я сидела на краю площади вместе с его семьей. И тогда он гордой и уверенной походкой направился ко мне, и, оказавшись рядом, заключил меня в свои объятия, оставляя на губах такой жаркий поцелуй, что со всех сторон послышались подбадривающие возгласы.

– Это за что? – спросила я, обмахивая лицо программкой фестиваля, которую раздавала женщина на площади.

– На удачу, tesoro,– подмигнув, он присоединился к своей команде. А я напомнила себе не забыть прикупить домой еще кое-какие вещички с эмблемой команды.

Несмотря на то, что это всего лишь игра, Марчелло был настроен очень серьезно. Я даже не знала, насколько он любит соревноваться. И еще, он был прав, это был не просто процесс проката головки сыра, скорее это было испытание, где вы должны проявить всю свою точность, терпение и возможность продумать стратегию того, как наиболее близко к оси проложить путь головки сыра. И считать, что это какая-то шутка, только из-за того, что в испытании участвует сыр, было большой ошибкой с моей стороны. Я закричала также сильно, как и остальные болельщики, когда мой мужчина побежал, катя огромное сырное колесо, и на его лице расплылась широкая улыбка, которую я никогда не видела ранее.

Я стояла в ожидании второго раунда, когда ко мне подошла его сестра, держа в руках рожок мороженного.

– Тебе понравился Рим? – спросила Аллегра.

–Очень. Это самое лучшее, что случилось со мной за всю жизнь, –путешествие, воссоединение, каникулы,– самое лучшее.

Она оглядела толпу прежде, чем повернуться в мою сторону. И наклонившись как можно ближе, спросила настолько тихо, чтобы могла услышать только я.

– Ты остаешься? – Аллегра продолжила есть мороженое, словно начавшийся разговор не перешел в более серьезное русло. Я была настолько сконцентрирована на его матери, что не учла наличие старшей сестры, опекающей сестры.

– Ты имеешь в виду в Риме?–Или с твоим братом?

– Рим не является его домом. В Риме он проживает. В Риме он работает. Но если говорить о доме, то он здесь.

Я посмотрела на его маму, взгляд которой в данный момент был направлен в нашу сторону.

– Я это знаю.

А затем всего лишь четыре произнесенных ею слова буквально выбили весь воздух из моих легких:

– Я знаю о тебе.

– Что? – взглядом я нашла Марчелло в толпе.Он опустился на колено рядом с отцом, и они о чем-то беседовали. Я не могла повернуть голову, чтобы встретиться с ней лицом к лицу, так как боялась того, что могу увидеть во взгляде. Или, возможно, я боялась, что она увидит что-то в моём.

– Когда он вернулся из Барселоны, то рассказал о своей американской девушке.Девушке, которой были заняты все его мысли. И от которой он не мог дождаться ответа.

Черт возьми.

Тем временем она продолжила.

– Вначале он ничего мне не рассказывал. И мне пришлось заставить его говорить. Он очень долго ждал тебя, Эвери. Ты не можешь снова так с ним поступить.

Я повернулась к ней:

– У меня не было подобных намерений.

И хотя её слова следовало воспринимать скорее, как угрозу, для меня они воспринимались совершенно иначе. Передо мной стояла женщина, которая переживает за своих родных, и мне сложно винить её за это. Кивнув, она направилась обратно в толпу, положив руку на свой беременный живот.

Пока свои силы показывали остальные команды, Марчелло находился со своей группой, предоставляя мне шанс побродить по площади. Я не избегала его родственников, но мне требовалось какое-то время на размышления.

Так я оказалась на соседней улице, где шум фестиваля был не так слышен. Рассматривая архитектуру зданий, становилось понятно, почему Марчелло был так влюблен в это место в детстве. Мемориальные дощечки на моем пути описывали деревню как «Город Ренессанса», куда в разные года приезжали известные архитекторы, каждый из которых оставил на зданиях свой отпечаток.

На самом верху строений из белого известняка развевались на ветру флаги. Следуя звуку колоколов, я оказалась напротив церкви с возвышающейся колокольней, с которой открывался вид на площадь.