Ринг «быков» и «медведей»

Независимо от организационно-правовых особенностей национальных бирж, в современных условиях их деятельность повсюду в той или иной степени направляется государством. В эпоху общего кризиса капитализма, спасая всю его систему, буржуазное государство вынуждено принять на себя несвойственные ему ранее функции экономического регулирования. Оно не могло обойти вниманием и рынок ценных бумаг. Особенно отчетливо необходимость государственного регулирования торговли «фондами» проявилась во время мирового кризиса 1929–1933 гг., который потряс сами основы капитализма и, в частности, вызвал катастрофическое обесценение акций, бесчисленные банкротства, грандиозные биржевые крахи и паралич всего рынка капиталов. В 30-е годы и позднее в США и ряде других стран были созданы органы государственного надзора над биржами и приняты законы, регламентирующие их деятельность. Исходя из интересов всего класса капиталистов, и прежде всего его монополистической верхушки, государство стремилось не к искоренению биржевой спекуляции, а к ее упорядочению, к установлению определенных «правил игры».

Государственное вмешательство в деятельность биржи выразилось прежде всего в регламентации выпуска ценных бумаг и торговли ими. На корпорации, выпускающие ценные бумаги, была, например, возложена обязанность регулярно публиковать сведения о своем финансовом положении. Были запрещены отдельные разновидности биржевых сделок рискованного характера. Установлены ограничительные правила для продажи бумаг руководителями корпораций. Это сузило простор для откровенного мошенничества, обеспечило повышенную стабильность и «солидность» операций с «фондами», но спекулятивная сущность биржевой торговли осталась нетронутой.

Мало того, что место на бирже можно приобрести, только выкупив его у биржевика, желающего уйти с биржи. Кандидатура нового члена должна быть к тому же одобрена еще руководством биржи, состоящим из представителей финансовой олигархии. Совершенно ясно, что на биржу попадает только крупная буржуазия. Так, на Нью-Йоркской фондовой бирже преобладают совладельцы инвестиционно-банковских фирм. Если один из них избран в состав биржи, то и вся фирма считается ее членом. Из 1366 членов Нью-Йоркской фондовой биржи 1226 представляют 523 фирмы и лишь 140 действуют от своего имени. Американец Д. Ч. Эллис называет Нью-Йоркскую фондовую биржу клубом избранных. Он пишет: «Наивные люди, которые называют сенат Соединенных Штатов „лучшим клубом в мире“, просто не понимают того, что говорят. Сенат — это очень, очень хороший клуб, но не самый лучший».

На фондовых биржах ФРГ заправляют руководители банков, как и в Нидерландах, Швейцарии, Австрии. Даже во Франции, где биржевиков считают представителями министерства экономики и финансов, они являются владельцами специализированных фирм, и эти фирмы могут продаваться и покупаться.

Ценные бумаги на биржу не поступают, да это было бы и физически невозможно при нынешних размерах биржевого оборота. На Нью-Йоркской фондовой бирже, например, ежедневно продается по несколько десятков миллионов акций, а на Токийской — по 300 млн. штук и более. На бирже происходит лишь купля-продажа, а само оформление и передача бумаг ведутся за ее пределами.

Вкладчик, т. е. лицо, желающее купить или продать бумагу, обращается к специальному посреднику, который передает распоряжение своего клиента на биржу. Часто посредниками выступают сами же биржевики, причем в ряде стран у них на это по закону монополия. Вкладчик уведомляет посредника о цене: разрешает совершить операцию по «наилучшей цене» либо называет максимальную цену, по которой готов купить бумагу (а продающий, напротив, указывает минимальную цену).

На каждой бирже заключение сделок имеет свои особенности. Наиболее типичны, хотя и очень отличаются между собой, методы работы французских, английских и американских бирж. Обычный сеанс Парижской биржи — это незабываемое зрелище. Новичка поражает царящий здесь небывалый ажиотаж. Кажется, что биржевики сгорают от алчности, бесстыдно выставляя ее напоказ. Между тем именно биржи французского типа дают меньше всего оснований для эмоций. Ведь торговля идет не на собственные деньги биржевиков, а по поручению клиентов и за их счет. К тому же, вопреки бытующему представлению, на шумных французских биржах агенты (так официально именуются здесь биржевики) не торгуются в ценах, а лишь констатируют их. На каждом биржевом сеансе все бумаги одного вида (к примеру, акции авиастроительной компании «Дассо») продаются по единому курсу, который складывается как бы автоматически.