Рип

— Нет, — прошептала я. Его брови дернулись вверх. — Мои охранники, — объяснила я и оттолкнулась. — Это мои охранники.

Заал затих. Его красное от гнева лицо нахмурилось.

— Твои охранники?

Я кивнула. Робко подняв руку, я прижала ее к его щеке. Как только моя ладонь коснулась его лица, напряжение покинуло его плечи. Я заметила, что когда делала так, это успокаивало его.

— Ты освободился от своего Хозяина несколько недель назад. Тебя привезли в безопасное место.

Он моргнул и посмотрел на меня.

— Для тебя.

Мой желудок перевернулся от желания в его глазах. Он думал, что я его безопасное место. Что его привезли сюда ко мне.

— Нет, Заал. Для тебя. Ты свободен. Теперь ты никому не принадлежишь.

Губы раздвинулись, Заал тяжело вдохнул.

— Нет Хозяина? — спросил он в замешательстве. Я покачала головой в подтверждении.

Он поднял голову и оглядел коридор. Я видела, как замешательство поселилось в его мыслях.

— Я свободен? — уточнил он еще раз.

— Да, — прошептала я, поглаживая пальцами его щеку. Он глубоко выдохнул и выпрямился. Затаив дыхание, я наблюдала, как он положил руку на руку, на десятки шрамов, а затем скользнул пальцами к ранам на запястьях и лодыжках.

Я наблюдала, как пальцами он очерчивает свои красные круглые следы и затем как он поднимает голову. Заал встретил мои глаза с непролитыми слезами.

— Я свободен.

Слезы, капающие на его темные щетинистые щеки, были моей погибелью.

— Заал… — прохрипела я.

Я хотела рассказать ему, кто он такой. Откуда он пришел. Я хотела, чтобы он рассказал мне, что с ним делали годами, десятилетиями. Я хотела рассказать ему, что Джахуа сделал с его семьей. Но во многом он был просто ребенком.

Он не смог бы понять сейчас. Он был похож на пещерного человека, впервые увидевшего мир.

Я взяла его за руку и, встретив его взгляд, сказала:

— Пойдем со мной.

Заал крепче сжал мою руку. Я повела его из коридора в большую гостиную. Он остановился в дверях. Заал впился взглядом в большую площадь, заполненную плюшевой мебелью, большие окна с видом на наш пляж.

Он тяжело сглотнул.

Я потянула его в сторону кухни. Заал остановился, глядя на приборы, на столешницы. Я смотрела на него и пыталась представить, каково это — видеть все в первый раз.

Я не могла. Я не могла даже представить.

— Здесь готовят еду, — сказала я и подошла к холодильнику. — Ты голоден?

Заал прижал руку к животу.

— Я всегда голоден, — ответил он. — Хозяин кормит меня очень мало. Я должен заслужить еду.

Я молча смотрела на него.

— Как? — прошептала я, не зная, хочу ли получить ответ.

— Убийством, — сказал он, как будто это было обычным повседневным занятием.

Я сглотнула и шагнула вперед.

— Ты много убивал?

Он решительно кивнул головой.

— Это все, что я делаю.

Выдохнув через рот, я указала на холодильник. Но внимание Заала все время обращалось к окнам, выходящим на пляж. Я прислонилась спиной к холодильнику и наблюдала, как его глаза пытаются интерпретировать сцену.

Я тихо подошла к нему и положила руку на его плечо. Он напрягся и повернулся ко мне своим раскрасневшимся лицом. Я успокоилась, и он, казалось, напомнил себе, что я не угроза, выражение его лица смягчилось.

— Хочешь выйти на улицу? — беззаботно спросила я.

Он моргнул, затем моргнул еще раз. Но покачал головой. Его взгляд переместился на окно. Взяв его за руку, мы пошли к окну. Отпустив мою руку, он подался вперед и прижал руки к стеклу.

Теплое чувство шевельнулось в моем животе, когда он смотрел через большое окно.

Он изучал все глазами. Возможно, он запечатлевал это на память?

Он думал, что его скоро снова возьмут в плен? Что он никогда больше не увидит этого?

Заал стоял так несколько минут в счастливом молчании. Я захотела дать ему больше.

— Заал. Пойдем со мной, — позвала я и повела его в спальню. Лука и Киса останавливались в этой комнате. У Луки в шкафу все еще висели толстовки с капюшоном.

Заал остановился в центре комнаты. Его взгляд был прикован к мебели: кровати, комоду, всему.

Выбрав самую большую толстовку с капюшоном, я подошла к Заалу и расстегнула молнию спереди.

— Надень это, — приказала я.

Заал посмотрел на толстовку, потом на меня.

Я не могла не улыбнуться потерянному взгляду на его лице, от чего-то такого простого, как толстовка. У меня вырвался смешок. Внезапно я обнаружила, что шершавые пальцы гладят мои губы.

Заал зачарованно смотрел на них.

— Как это называется на вашем языке? — спросил он.

Я положила руку ему на пальцы и ответила:

— Улыбка.

— У… лыб… ка, — произнес он это слово, придвигаясь ближе к моим губам.

Дышать стало трудно, так как он стоял на расстоянии волоса. Его голова наклонилась ближе, и на мгновение я подумала, что он поцелует меня. Вместо этого он отступил и прижал пальцы к своим губам.

Вновь обретя свой украденный голос, я спросила:

— Ты улыбаешься, Заал?

Он помолчал, потом покачал головой. Выражение его лица изменилось от смущенного до интересующегося. Он спросил:

— Почему ты улыбаешься?

Мое сердце забилось с удвоенной скоростью.

— Когда что-то делает меня счастливой. Когда чувствую себя счастливой.

— Счастливой… — прошептал он. Затем забрал толстовку с капюшоном из моих рук.