Рип

Добравшись до кровати, я вытащила ночную рубашку из комода. Мои глаза метались взад и вперед к Заалу, который терпеливо ждал у двери. Мое тело так ощущало его присутствие, что большая спальня вдруг показалась мне переполненной и душной. Но правильной.

Бросив ночную рубашку на кровать, я подошла к Заалу и взяла его за руку. Я повела его дальше в комнату. Он последовал за мной, и я указала направо.

— Там есть ванная комната. Возможно, ты захочешь принять душ.

Мое лицо покраснело, когда я вспомнила, как сидела на его коленях в подвале.

Грудь заболела, соски затвердели при воспоминании. Я не могла мыслить здраво рядом с этим мужчиной.

Глаза Заала впились в мои. Он облизнул свои губы. Внезапно его палец коснулся ямочек на моих щеках.

— Ты покраснела. — Его глаза сузились, старательно вглядываясь в каждую деталь.

— Почему?

Я покачала головой, пытаясь уйти от его вопроса, но он подошел ближе. Я чуть не застонала, когда его твердый торс ласкал мой. Мой взгляд упал на его оливковую кожу, затем на темные края татуировки. Я почувствовала, что мои трусики намокли.

— Скажи мне, — грубо приказал он. Его бедро коснулось моего, и я почувствовала его твердость. Я закрыла глаза и боролась изо всех сил, чтобы обуздать свое желание. — Талия?.. — потребовал он.

Застенчиво, пытаясь что-то сделать со своими дрожащими пальцами, я провела кончиком ногтя по молнии его свитера.

— Возможно, перед сном тебе придется привести себя в порядок.

Я заметила боковым зрением, как он кивнул мне. Неохотно убрав руку с его груди, я пошла в ванную. Я предположила, что Заал последует за мной, но когда я повернулась, чтобы показать ему душ, я была одна.

Я вернулась в спальню, чтобы посмотреть, где он, и остановилась. Мои губы приоткрылись, и из их глубин выскользнуло прерывистое дыхание.

Заал.

Заал стоял у моей кровати, свободный от одежды, его черные волосы свисали низко и свободно, падая на грудь. Каждый дюйм его тела был изранен и покрыт плотными мышцами… и его твердый член… его большой широкий член стоял, прижавшись к нижней части живота. Его одежда лежала в куче возле кровати. Голова Заала была опущена, ожидая, просто ожидая меня.

Я сглотнула при виде его. Я боролась за дыхание от его жесткости, его грубого, примитивного присутствия, и я потеряла чувствительность.

Инстинктивно я шагнула вперед, и глаза Заала тут же встретились с моими. Его ноздри раздувались, тугие мышцы перекатывались, а руки сжимались по бокам. Это было хищно, и я чувствовала себя его добычей. Хотя мне не было страшно. Нет, наоборот, я не боялась.

Щека Заала дернулась, когда я приблизилась. Я остановилась в нескольких дюймах от него. Я перевела взгляд с его груди на глаза. Они уже были устремлены на мои.

— Заал… — прошептала я, ясно слыша тоску в своем тоне. — Ты не хочешь помыться?

Его грудные мышцы, испещренные глубокими шрамами и чернилами, тяжело вздымались, когда его дыхание становилось затрудненным.

— Ты, — прохрипел он. Мой живот и бедра сжались. Нагнувшись, он взял мою руку и положил ее себе на туловище. Я ахнула, когда он начал водить ладонью по мышцам живота, его нефритовые глаза горели от нужды. — Ты помоешь меня, — сказал он, его английский и грузинский акцент смешивались все сильнее. — Ты прикоснешься ко мне.

Он стал опускать мою руку еще ниже. У меня перехватило дыхание, когда моя ладонь пробежала по головке его члена.

— Заал, — застонала я, и моя свободная рука опустилась на его выпуклый бицепс.

Он меня одолел, это необъяснимое притяжение между нами.

Рука Заала над моей, мы положили наши соединенные пальцы на его твердую длину.

Он стиснул челюсти и зарычал. Его веки прикрылись. Я зачарованно наблюдала, как его длинные черные ресницы скользят по высоким щекам, язык облизывает нижнюю губу.

Мой указательный палец, освободившись от его хватки, пробежал по кончику, предварительно поласкав кожу вокруг. Заал замер, с его губ сорвался глубокий стон, и прежде чем я успела опомниться, его сильные руки сжали ткань моего тонкого свитера и разорвали надвое.

Мгновенно мои груди обнажились.

Заал задыхался, как будто не мог сделать следующий вдох, не прикоснувшись ко мне. И мои нервы накалились до предела. Я думала о цепочке на шее, о ее значении, о памяти, о бабушке. Но потерялась в этом доверчивом море нефрита, притяжении Заала. И правда в том, что я никогда в жизни не чувствовала такой внутренней связи с другим человеком, хотя я пыталась оттолкнуть его… но не смогла.

Заал не был сдержанным, томимый необходимостью взять. Взять меня. Чтобы владеть мной. Я могла видеть это в каждой напряженной мышце, в каждой выпяченной вене. Он хотел трахнуть меня.

И, прости Господи, я тоже этого хотела. К черту последствия. Я хотела мужчину, которого клялась всегда ненавидеть. Но я не могла совладать с собой.

Наклонившись к нему, я подняла запястья Заала с красными шрамами от сковывающих его когда-то кандалов и цепей. Я поднесла их к груди, мои руки накрыли его, пока я молча призывала его прикоснуться к себе.