Rise 2. Эра Света (СИ)

Бури здесь сильные, сокрушительные. Старые гнилые деревья ломает в щепки, и даже крепкие гиганты могут лишиться ветвей. Молнии иногда попадают в деревья. Иссохшая земля с благодарностью впитает воду сезонного ливня, а буря обновит джунгли, но Туйон их не любит, потому что ее дереву часто ломает ветви. Она старается отгонять бури до тех пор, пока лес не окажется на грани засухи.

Пусть бушует над морем.

Темная туча вдруг круто изменила направление и снова поползла на лес.

Ничего не понимая, она вновь оттолкнула бурю к морю.

И снова туча вернулась.

Странная туча. Она приготовилась разорвать ее на маленькие облачка, рассеять ветры по всей атмосфере.

Внутри нее что-то шевельнулось. Будто инородный стержень незнакомой воли, острый и холодный, но вся ее сущность потянулась подчиняться ему. Чем бы это ни было, сущность почему-то безоговорочно ему верила.

Нет! Так дело не пойдет! Она уперлась, сопротивляясь чужой воле…

И проснулась.

Вокруг шумело бледное из-за засухи море ллуральский джунглей. Она была могучим деревом ррафалан — царем леса. Она сразу и вросла спиной в дерево, четко ощущая свое ллураленское тело: с живыми и здоровыми руками и ногами, но вместе с тем она ощущала дерево как продолжение тела. Ее руки были ветвями, ее волосы были листьями, а ноги — корнями, уходившими в самое сердце планеты через тот самый колодец, в который она падала. И еще более слабо она чувствовала себя всей планетой сразу, ощущая, как волнуется море, дует ветер и светит солнце, словно все это тоже было ее частями тела.

Перед ней возник Стикс. Снова нашел себе другое тело, но Туйон сразу узнала. Энергия была его. И эта буря тоже была его.

— Зачем ты сушишь лес? — хмуро спросил он. — Полей его.

Она огляделась вокруг. Планета живет примерно семь дней. Если вокруг еще ничего не гибнет, значит, прошло не больше шести дней.

— Что со мной? — спросила она.

— Я не могу в точности сказать, что произошло и что ты есть сейчас, — с сожалением признался Стикс. — Мы ждали немного другого развития событий. Точно не такого, что планета исторгнет тебя на поверхность не отдельно, а в слиянии с деревом.

— И что теперь?

— Теперь ты вряд ли когда-нибудь покинешь эту планету.

— Это мне до конца сидеть на одном месте?! — воскликнула Туйон, не веря своим ушам. Пойти на риск, чудом выжить и переродиться, чтобы прожить еще пару дней и погибнуть вместе со всей жизнью на планете?!

— В теории ты можешь отделиться от дерева, но пройдет не меньше нескольких дней, прежде чем ты сообразишь, как это проделать, — буркнул Стикс.

— Я не хочу умирать! — воскликнула ллуралена. Теперь, когда у нее живое, здоровое тело, перед ней открывалось столько возможностей, и жажда жизни переполняла ее до краев. Крик разнесся по джунглям, повалил деревья, поднял в воздух тысячи птиц.

— Да успокойся ты! Гибель тебе не грозит, — мягко перебил ее Стикс. Голос его был тихим, успокаивающим, но буря за его спиной бурлила и клокотала, выдавая настоящие эмоции.

Туйон открыла рот, чтобы поспорить с ним, и тут же закрыла. Нет, что-то тут не так. Если он говорит про несколько дней так спокойно, значит, прошло всего ничего, и она успеет выбраться еще до гибели всего живого?

— Сколько часов прошло с момента, как я прыгнула в колодец? — уточнила она.

— Один миллион семьдесят тысяч триста шесть, — не задумываясь, ответил энергетик.

Ошарашенная Туйон новыми глазами оглядела вроде бы и такого же, но неуловимо изменившегося Стикса. Одетого совершенно иначе, чем одевались в ее время. Припоминая свои сны про многочисленные дожди, бури, смены времен года. Один миллион семьдесят тысяч… часов?! Это, подождите-подождите, где-то сорок тысяч дней, а сколько дней в магиксовском году? Эх, жаль, в голове больше нет киборгских имплантов, она бы быстро посчитала…

— Сто двадцать два магиксовских или девяносто три ллуральских года, — подсказал Стикс. — Ты полезла куда не следовало, и тебя сплавило с магической сущностью планеты. Но своим вмешательством ты исправила сбой, из-за которого она погибала через неделю после зарождения жизни.

— Ты читаешь мои мысли?

— Ощущаю твои сильные эмоции, желания и интерес. Я сто двадцать два года взаимодействовал с тобой, регулируя планетарные процессы, потому что ты не могла осознанно принимать решения, — хмыкнул он.

— И я тебе позволила? — усомнилась Туйон, вспоминая то ощущение, когда вся сущность тянется подчиняться чужой воле.

— Хоть ты и вплавилась в самое сердце магической сущности планеты, у нас остался доступ на правах ее создателей.

Она смерила его недоверчивым взглядом.

— Изначально считалось, что планета просто скопировала твою сущность, а тебя уже не вернуть, — оправдался он. — Прошло пятьдесят семь лет, прежде чем я обнаружил искру твоего сознания. Знай я это раньше — был бы поделикатнее.

Стикс подошел совсем близко, протянул руку и почти невесомо коснулся ее щеки. По коже будто побежали искры. Буря за его спиной немного утихла.