Риск

Я расслабляюсь. Ему можно. Додд – вратарь одного из университетов, входящих в «Биг-Тэн»[21]. Он отличный игрок, но позиция голкипера требует совершенно других навыков и умений. Пусть я на втором месте, но среди нападающих я первый. С этим жить можно.

– Додда невозможно пробить, – говорю я. – Я как-то смотрел трансляцию с матча, и вид у него был устрашающий.

Папа прищуривается.

– Думаешь, вы встретитесь в «Ледяной четверке»?

– Шансы есть. Когда закончится финал конференции, мы узнаем, какие команды продвинутся дальше. – И этому я должен уделить главное внимание – как вывести свою команду в национальный чемпионат. Давление просто колоссальное. В конце следующей недели из шестнадцати команд останется всего четыре. Из четырех две, а потом одна. И нам нужно стать этими единственными.

Папа меняет тему.

– Ты уже присмотрел себе жилье в Эдмонтоне? Смотришь объявления в интернете?

– У меня сейчас особо нет времени на это, – признаюсь я. – Мне нужно готовиться к матчу с Брайаром.

– Ну да, все правильно. – Он забирает у меня доску и добавляет в сковороду с омлетом нарезанные овощи. – Значит… сегодня взял с собой Хейзел…

– Это вдруг стало проблемой? – Я усмехаюсь, потому что Хейзел бывала у нас сотни, если не тысячи раз.

– Нет, конечно! – Отец смотрит на меня через свое широкое плечо и робко улыбается. – Это я так хотел спросить, вместе ли вы наконец.

Мои родители просто неисправимы!

– Нет, мы не вместе.

– Но почему нет? Это не только невероятно осчастливит твою мать, но и тебе самому пойдет на пользу. Встречаясь с Хейзел, ты не пустишься во все тяжкие, когда переедешь в Эдмонтон.

Я сажусь на столешницу островка.

– Мы просто друзья, папа.

– Знаю, но может быть…

– Как вкусно пахнет! – объявляет Хейзел, и я благодарю Бога за ее появление.

Мама встает у меня за спиной, ерошит мне волосы, а потом целует в макушку.

– Ты даже не обнял меня!

– А все потому, что тебе не терпелось показать Хейзел гостиную.

Хейзел усаживается на табурет рядом со мной, и в кухне становится еще уютнее. Но меня по-прежнему занимают мысли о том, что я уже три дня не разговаривал с Бренной.

И когда мы направляемся обратно в Кембридж, Хейзел наконец решается допросить меня.

– Так, Коннелли, что с тобой происходит? Ты все утро был каким-то рассеянным и ворчливым. Даже твоя мама это заметила.

– Все нормально, – вру я.

Она изучает мое лицо.

– Ты нервничаешь из-за предстоящего матча?

– Нет, конечно! Мы надерем вам задницу.

Хейзел показывает мне язык.

– А я все сомневаюсь, за кого мне болеть.

– Какие могут быть сомнения? Понятное дело, ты будешь болеть за своего лучшего друга.

Хейзел кладет голову мне на плечо, и поезд набирает скорость.

– Можешь говорить, что хочешь, но ведешь ты себя странно. И когда мы разговаривали, ты как будто был где-то в другом месте. Ты злишься на меня?

– Нет, конечно! Просто у меня такая каша в голове.

Повисает долгая, нерешительная пауза.

– Проблемы с девушкой?

– Нет.

Хейзел поднимает голову и с подозрением разглядывает меня.

– А вот да, все дело в девушке, верно? Ты с кем-то встречаешься?

– Нет.

– Ты врешь?

– Да.

Хейзел слабо усмехается. Я не могу точно определить выражение ее лица, но мне кажется, в ее взгляде проскальзывает неодобрение.

– А что, мне нельзя ни с кем встречаться? – небрежным тоном спрашиваю я.

– Дело не в этом. Просто… ты ведь не сторонник серьезных, долгих отношений, помнишь?

– Да, и это одна из причин, – бесцветным голосом отвечаю я. – Хреново, когда тебя игнорируют.

– Тебя игнорируют? – восклицает Хейзел. – Девушка исчезла и оборвала все контакты с тобой, всемогущим Джейком Коннелли?

– Типа того. Ну, она не совсем бесследно исчезла. Она порвала со мной, сказав мне все в лицо, но это был какой-то непонятный разрыв отношений.

– Разрыв отношений? – удивленно повторяет за мной Хейзел. – И как долго вы встречались?

– Если честно, не очень долго. Пару недель, наверное.

Хейзел вертит кольцо на большом пальце. Она носит много крупных украшений, в основном кольца и браслеты, и это кольцо было моим подарком на Рождество. Серебро весело поблескивает на свету.

– И ты так привязался к ней всего за пару недель? – наконец спрашивает она.

– Ну, я уже довольно долго был знаком с ней. Но встречаться мы начали совсем недавно.

– И вы ходили на свидание? Ну, настоящее свидание?

– Да.

Она снова вертит колечко.

– И как, все прошло хорошо?

– Очень, – признаюсь я. – Не знаю, мы только начали находить общий язык, как она решила все закончить.

– Тогда она больная на всю голову.

– Нет. Вообще-то, она классная. Думаю, она бы тебе понравилась.

– Как ее зовут.

– Бре… – Я резко замолкаю.

– Бре? – Хейзел морщит лоб. – Что за имя такое?

Немного помедлив, я решаю быть честным. Хейзел далека от хоккея, поэтому вряд ли до чего-то додумается.

– Ее зовут Бренна.

– Красивое имя. – Хейзел склоняет голову набок. – Она красивая?

– Сногсшибательная.

– Ну, думаю, такой она и должна быть. В том смысле, что вряд ли какая-нибудь серая мышка смогла бы завоевать сердце недостижимого Джейка Коннелли.

Я пожимаю плечами.

– Она не завоевала мое сердце, и я не такой уж недостижимый.