Риск

‒ Ну, у меня никогда не было привычки есть козявки. Питье мочи не привлекает меня. У меня будет простое пиво, если я буду в настроении выпить что-то похожее на мочу. И я спрячу свой страпон, пока ты не будешь более спокойно относиться к своей сексуальности, чтобы поддаться этому…

‒ Наносишь удар по моей сексуальности. Мило, ‒ заявляю я сухо, слушая ее смех еще немного, при этом продолжая улыбаться.

‒ Итак, как ты профилируешь людей? ‒ задумываюсь я, когда ее смех затихает.

‒ Как я это делаю? Или зачем я это делаю? ‒ отвечает она.

‒ И то, и другое.

‒ Ну, я в большинстве случаев делаю это, основываясь на языке тела при личной встрече и микро-выражениях лица, конечно. Я обращаю внимание на формулировки, когда это текст. Я слушаю тон голоса и интонацию. Я делаю это, потому что запустила этот онлайн-сайт, и ты должен знать обо всей чуши своих пользователей.

‒ Ты открыла магазин одна? ‒ спрашиваю я, выуживая больше личной информации.

‒ У меня есть бизнес-партнер. Он держит за собой всю техническую работу, а также разработал программу для определения потенциальных поддельных учетных записей. Это сильно упрощает процесс, хотя мы все еще просеиваем некоторые счета вручную.

‒ И этот партнер-мужчина просто друг? ‒ спрашиваю я, любопытствуя дальше.

Она колеблется, но потом весело отвечает:

‒ Если ты спрашиваешь, свободна ли я, то ответ ‒ да. На какое-то время. Я бы не позвонила тебе и не флиртовала, если бы встречалась с кем-то.

‒ Что ж, это отстойно, что я не могу увидеть тебя сегодня вечером. Боюсь, ты можешь устать ждать, когда я освобожусь. Я буду работать сверхурочно в поисках новых потенциальных зацепок. Но если ты не против кофе, я могу встретиться с тобой в том же месте, где мы встретились, на обратном пути в офис через несколько часов. Скажем, в пять или около того?

‒ Я предпочитаю кофе по утрам, но ты можешь купить мне маффин. У них замечательные маффины.

‒ Кофе по утрам, ‒ повторяю я, моя усмешка растет. ‒ Верно подмечено.

‒ Вы флиртуете со мной, агент Беннетт?

‒ Только если немного. Ты когда-нибудь скажешь мне свое имя?

‒ А, точно. Ты же не знаешь моего имени. Опасно разговаривать с незнакомцами, знаешь ли.

‒ Я в курсе. Я профилирую серийников всю жизнь.

Она крошечное существо с невероятными глазами, но, без шуток, я должен опасаться ее. Я уверен, что она знает, что у меня есть значок, и это успокаивает ее; она предполагает, что все должностные лица, представляющие закон, являются ангелочками с чистыми намерениями. Это наводит меня на мысль, что у нее никогда не было проблем с законом.

‒ Серийники? ‒ спрашивает она. Ее голос немного дрожит, напоминая мне, что я сказал.

‒ Серийные преступники. Я перешел от серийных похитителей трусов к серийным убийцам. Надеюсь, это не проблема. Из-за этого у меня были сложности в отношениях в прошлом.

Она прочищает горло.

‒ Эм, нет, не проблема. Но разве ты не должен хранить такое в тайне от посторонних?

‒ Это не секретная информация. Я был в новостях раз или два. И, кроме того, я предпочел бы, чтобы мы не были чужими. Так как тебя зовут?

Она делает паузу дольше, чем хотелось бы. Я понимаю ее, но не могу определить степень своей правоты и теряюсь в догадках, почему она спокойна.

‒ Лана. Лана Майерс. Не стесняйтесь разузнать обо мне все, мистер Профайлер.

Дружелюбный тон вернулся, и я свернул на подъездную дорогу, которая доставит меня домой.

‒ Предпочту, чтобы ты удивила меня, Лана Майерс. Я только выполню небольшую проверку, чтобы убедиться, что ты не преступница или беглянка. Это может быть проблемой, учитывая мою работу, ‒ говорю я, легко смеясь.

Она тоже смеется, а затем вздыхает.

‒ Кофе позже? ‒ спрашиваю я ее.

‒ Маффин, помнишь?

‒ Точно. Извини. Сон одолевает.

‒ Увидимся позже, агент Беннетт.

‒ Определенно, ‒ говорю я ей, зевая, когда я подхожу к своему дому.

Она кладет трубку, и я сразу же печатаю ее имя в сообщении для Хэдли.

Хэдли: Что мне искать?

Я: Только судимости.

Хэдли: Сделано. Она чиста.

Я: Быстро, однако.

Хэдли: Я же говорила.

Посмеиваясь, я убираю телефон и захожу внутрь. Мой мозг истощён, но я все еще сортирую факты дела в голове, думая о том, что мы, возможно, упускаем.

Преступник мучает своих жертв в течение нескольких дней, но не одно и то же количество времени. Три дня в последнем случае. Два дня для первых двух тел. Четыре дня на третью и четвертую жертвы. Отсутствие согласованности не имеет смысла, как и целенаправленно удаленная кожа. Травмы всегда разные, за исключением удаления проклятого члена. Иногда все пальцы обрезаны. Иногда нет.

Мой дом пуст, тих и немного жутковат, учитывая дело, над которым я работаю. Все жертвы похожи на меня самого. Одинокие. Изолированные. Физически привлекательные. Жили в уединенной местности. Трудоголики.

Мой ближайший сосед находится в миле вниз по дороге.