Рискни ради любви

– Означает ли это, что твой и мой ум нашли друг друга? – наконец спросил он.

– Да. И наши сердца – тоже, – прошептала Алессандра: – У нас с тобой много общего.

– Значит, ты принимаешь мое предложение?

– Si. [20]

Она почувствовала на щеке его дыхание.

– Мне кажется, что итальянский – самый прекрасный язык на свете, – проговорил Джек.

Глава 27

Завернув золотую маску в последний слой ваты, Алессандра бережно уложила ее в ящик для транспортировки и заперла на замок крышку.

Рука Джека с угольным карандашом, которым он рисовал на зернистой бумаге Минерву, застыла в воздухе, и он поднял голову.

– Со стороны Хейверстика и батских ученых было весьма великодушно навсегда передать это сокровище в Лондонское общество Юлия Цезаря, – заметил он.

– Но он же сам признался, что без нашей помощи маску так никогда бы и не обнаружили, – сказала Алессандра. Ее губы задрожали, когда она кончиком пальца провела по медным скобам на ящике. – К тому же у меня возникло такое чувство, что он побаивается… Ну, знаешь, учитывая, какой путь проделала римская армия и то, как прошла ее последняя битва… Так вот, по-моему, Хейверстик считает, что маска может быть проклята.

– Какая нелепость! – воскликнул Джек. – По-моему, у нее счастливая судьба: сначала ее надежно спрятали, а потом… Потом она свела нас вместе. – Он побарабанил пальцами по листу бумаги. – К тому же, как это ни странно, нам следует отдать должное дьяволу. Если бы не Беллазони и Орричетти, неизвестно, когда бы ее обнаружили и обнаружили ли бы вообще.

Алессандра аккуратно переложила свои бумаги.

– Ты ведь иронизируешь, не так ли? Меньше всего им хотелось сделать существенный вклад в серьезную науку.

– И их постигла божественная кара, – заметил Джек. – Минерве не нравится, когда ее священные земли перекапывает дьявол.

Алеесандра сдержала вздох.

– Минерва продемонстрировала нам свою обычную мудрость, но какой же дурочкой была я! Я ведь даже не заподозрила, что Пьетро способен на столь хладнокровное злодеяние.

Отложив в сторону угольный карандаш и бумагу, Джек подошел к Алессандре.

– Хватит корить себя за прошлое, любимая, – сказал он, обнимая ее. Он все еще не мог поверить в то, что эта женщина скоро станет его женой. – Орричетти обманул многих.

– Да, но я совершала чудовищные ошибки, – покачала головой Алессандра.

– Мы все порой ошибаемся.

Она улыбнулась.

– Но только не ты, – прошептала она.

– Да нет, и я тоже. Помню, как я привязал твою дочь к дереву… – Он рассмеялся. – Хотя должен сказать, что это был самый лучший выход из положения. Иначе на раскопках ты не обратила бы на меня внимания.

– Разве можно не обратить на тебя внимания! – усмехнулась Алессандра, обнимая Джека за талию.

– Особенно когда мои холодные руки поглаживаю тебя тут… и там…

– Дже-ек!

Он погладил губами мочку ее уха.

– Кстати, раз уж мы заговорили о непослушном чертенке… Где наша Изабелла?

– Марко повел ее на Милсом-стрит, чтобы угостить мороженым, – ответила Алессандра, – Они скоро вернутся.

– Надеюсь, он не научит ее новым ругательствам.

– Если он это сделает, разрешаю тебе отрезать ему язык, – рассмеялась Алессандра.

– Не уверен, что хотел бы скрестить шпаги с твоим кузеном, – проговорил Джек. – Он, конечно, любит похвастаться, но, насколько мне известно, Марко считается одним из лучших фехтовальщиков в Европе.

– Хм… уверена, что твой клинок не менее остер.

– М-м-м… – Усадив Алессандру на стол, он придвинулся ближе к ней. – Хотел бы я знать, хватит ли у нас времени…

Какой-то шум и стук в переднюю дверь заставил обоих вздрогнуть от неожиданности.

– Боюсь, что нет, – вздохнул Джек, торопливо расправляя ей юбки.

Заскрипела древняя дубовая дверь, Джек оглянулся и… недоуменно заморгал: он увидел сначала одну светловолосую голову, потом другую.

– Джордж? Недди?

Следующая парочка светловолосых джентльменов вошла в комнату.

– Уилл? Чарлз! Господи, кто же следу…

Джек тут же пожалел о своем вопросе, потому что уже через мгновение на фоне потемневшего дерева появилась седовласая львиная грива.

– Отец?!

– До нас дошли слухи о том, что у тебя возникли в Бате какие-то неприятности, и мы решили, что тебе может понадобиться, подкрепление, – промолвил Джордж, сбрасывая с плеч кучерский плащ.

– Спасибо, – спокойно ответил Джек! – Но я держу ситуацию под контролем.

Бросив на Алессандру оценивающий взгляд, Уильям сказал:

– Да, похоже, так оно и есть.

Эдвард и Чарлз принялись со смущенным покашливанием расправлять на себе одежду.

Не замечая их шуточек, герцог Ледьярд выступил вперед.

– Хочешь сказать, что тебе удалось одолеть врага? – спросил он.

Джеку очень хотелось отсалютовать им. Сколько бы его отец ни размахивал саблей, он больше не главнокомандующий. Отныне Джек будет сам решать, в какой битве принять участие. Откашлявшись, он выпрямился и скрестил на груди руки.

Он готов противостоять огню.

– Да, сэр, – ответил он. – Мне жать, что вам пришлось зря проделать столь долгий путь из города. Но раз уж вы здесь, позвольте мне представить вам мою…