Рискуя собственной шкурой. Скрытая асимметрия повседневной жизни

Некоторые измерения могут вас убить. Например, кардиолог обнаружил, что вы – в категории умеренного риска, то есть непосредственно сердечно-сосудистые заболевания вам не грозят, однако вы находитесь на стадии, предшествующей ухудшению. (Эти явления очень нелинейны: тот, кого классифицируют как предрасположенного к диабету или гипертонии, на 90 % ближе к здоровому человеку, чем к больному.) При этом врач вынужден лечить вас, чтобы обезопасить себя. Если вы падете замертво через пару недель после визита, что маловероятно, врача могут судить за халатность, за то, что он не выписал вам правильное лекарство, которое в данный момент считается эффективным (скажем, статины), но, как мы узнаём потом, было одобрено по итогам подозрительных или неполных исследований. В глубине души врач может знать, что статины вредны и чреваты долгосрочными эффектами. Однако фармацевтические компании сумели убедить всех в том, что невидимые последствия безопасны, хотя верен осторожный подход – считать невидимое потенциально опасным. На деле для большинства людей, за исключением очень больных, риск больше пользы. Однако долгосрочный медицинский риск скрыт: он проявится в долгосрочном плане, в то время как вероятность получить взыскание возникает здесь и сейчас. Это все тот же перенос риска по Бобу Рубину: мы относим риск в будущее и делаем его невидимым.

Можно ли сделать медицину менее асимметричной? Напрямую нет; решение, как показано мной в «Антихрупкости» (и в специальных статьях), в том, что пациент должен избегать лечения, когда он болен умеренно, и использовать лекарства при «хвостовых событиях» – редко наблюдаемых тяжелых недугах. Проблема в том, что умеренно больных людей куда больше, чем тяжелобольных, – и это люди, которые будут жить дольше и дольше покупать лекарства, – поэтому фармацевтические компании мотивированы концентрироваться на них. (Мне говорили, что мертвецы лекарств не принимают.)

Суммируя: и доктор, и пациент ставят шкуру на кон, но не до конца, а администраторы этого не делают – и становятся причиной тревожных сбоев в системе. Администраторы всегда и везде, в любом деле и любой деятельности, – чума.

Далее

Эта глава – введение в агентскую проблему и распределение риска с точки зрения как коммерции, так и этики, причем одно нельзя отделить от другого. Сделали мы и первый подход к проблеме масштаба. Теперь поговорим подробнее о скрытых асимметриях, которые создают странных зверей – агрегации.

Книга III Величайшая из асимметрий

Глава 2 Побеждает самый нетерпимый: господство упрямого меньшинства

Почему нельзя курить в зале для курящих. – Ваши предпочтения в еде и падение короля Саудовской Аравии. – Как уберечь друга от переработки. – Обращение Омара Шарифа. – Как обрушить рынки

Ключевое свойство сложных систем в том, что поведение совокупности невозможно предсказать, исходя из ее компонентов. Взаимодействия влияют на систему больше, чем природа каждого ее элемента. Изучение отдельных муравьев почти никогда не сообщает нам, как действует муравейник. Чтобы это понять, нужно смотреть на сам муравейник, не больше и не меньше; муравейник – не совокупность муравьев. Такое свойство целого называют «непредвиденным»: части и целое различаются, потому что важнее всего взаимодействие между частями. А взаимодействовать они могут по очень простым правилам.

В этой главе мы обсудим власть меньшинства, самую главную асимметрию. Непримиримому меньшинству – определенному типу непримиримого меньшинства, поставившего шкуру (а лучше душу) на кон, – достаточно достичь минимально значимого уровня, скажем, 3–4 % населения, – и все население изменит свои установки. Более того, господство меньшинства создает оптическую иллюзию: у наивного наблюдателя (он смотрит на средние показатели) сложится впечатление, что установки диктует все-таки большинство. Это может показаться абсурдным, но исключительно потому, что наша научная интуиция не предназначена для понимания подобных механизмов. (Забудьте о научной и ученой интуиции и скорых суждениях: все это не работает, стандартная интеллектуализация спотыкается о сложные системы, а вот мудрость вашей бабушки – нет.)

Среди прочего – среди очень многого прочего – власть меньшинства проиллюстрирует, почему для того, чтобы общество функционировало нормально, требуется малое количество нетерпимых добродетельных людей, не боящихся ставить на кон шкуру, – то есть храбрецов.