Рисунки на песке

«Заниматься любовью» на экране эстетично пока не умеем, но старым казачьим способом на подоконнике или под сосной в снегу — это запросто!

Путь родимых блокбастеров про Фандорина, колдунов, заканчивающихся, как правило, «Ночным позором», сериалом «Московской фигой» или в лучшем случае «Детьми Арбат-престижа»…

Когда появляется нечто нормальное и талантливое — «Возвращение» Звягинцева, например, «Свои» Месхиева или «Телец» Сокурова, даже как-то недоумеваешь: неужели еще хоть что-то можем? А если среди сериального потока, где все неотличимо друг от друга, ни сюжет, ни изображение, ни лица актеров-сериальщков (включаешь телек — а его лицо по всем четырем каналам одновременно и выражение его (или ее) лица одно и то же, про интонации уже и не говорю, что у его киллера, что у его сыщика один в один, зачем утруждаться?) — главное мелькать и бабульки стричь с капустных плантаций, которым реклама — кормилец, поилец и давалец…

Да, невеселая картинка получается, а ведь начал-то я с раздумий о классике, сиречь о С. Ф. Бондарчуке — о его, если вдуматься, феномене на фоне нашего столетнего кинематографа…

Вот об этом стоит подумать всерьез, т. е. в обратной перспективе. Время пришло. Почему-то. Для меня, во всяком случае. Да и не в первый раз я о Бондарчуке задумался, если честно. К тому же лично его хоть немного знал, и беседовал пару раз всерьез. Но не в том суть. Фигура, как выяснилось со временем, особенно по русским масштабам, огромная, и снимал опять же, как стало ясно, всерьез и надолго, как мало кто из наших, хоть стремились к такому же если не все, то многие. А достиг в режиссуре, пожалуй, он один-единственный. Судить следует по пикам, а их у него целых два: «Война и мир» и «Ватерлоо». И сколько бы эти фильмы ни шли — не оторваться.

Так как же так случилось? И кто же он такой, этот народный-перенародный лауреат всего и вся С. Ф. Бондарчук, или, иначе просто «Бондарь», как его, разумеется, за глаза, с разными интонациями и оттенками величали его московские коллеги…

* * *

Звезда его вспыхнула сразу после войны, еще при Вожде и Учителе. Ученик Сергея Герасимова снялся целых (тогда это было много) два раза в фильмах, месяцами не сходивших с экрана (время-то малокартинья!), в «Молодой гвардии» С. А. Герасимова в роли Валько и в «Тарасе Шевченко», сыграв роль великого кобзаря, как мы тогда именовали украинского поэта в школьных сочинениях. Легенда гласит: Сталин, посмотрев этот фильм, якобы сказал: «Вот этот (С. Ф. Бондарчук) — подлинно народный артист». И молодому актеру (было ему только 28 лет, если не ошибаюсь) сразу, минуя ступени заслуженного и даже народного РСФСР, было присвоено высочайшее звание народного артиста СССР! По званию он сразу догнал и своего учителя С. А. Герасимова, и легендарных тогда Любовь Орлову и Н. К. Черкасова или Н. К. Симонова. Сразу! В один прыжок. Москва и Питер гудели. Этот беспрецедентный случай стал единственным в истории советского кино. Завистники ждали скорого провала счастливчика, кто-то просто пожимал плечами и посмеивался… Другие цедили нечто вроде «поживем — увидим»…

О Сергее Бондарчуке мы, зрители, молодые читатели газет, знали чрезвычайно мало. Кто он? Откуда? Каков его характер, образование и круг его интересов? Жили-то в глухую пору листопада. Про Самого-то Вождя знали только то, что писалось в «Кратком курсе», и что он день и ночь думает о нас в своем кремлевском кабинете, меряя его бесшумными шагами ног в мягких военных сапогах, что знает все про все, в том числе, конечно, и про наше лучшее в мире социалистическое искусство, не говоря уже про вопросы языкознания и мичуринско-лысенковское учение — безусловную панацею подъема сельского хозяйства на недосягаемую высоту.

Что же касается вновь испеченного народного артиста всего Советского Союза, было известно (мне, школьнику, во всяком случае), что он пришел во ВГИК после фронта, что был на несколько лет старше остальных молодогвардейцев ленты Герасимова и что женился на Любке Шевцовой — Инне Макаровой, которой восхищался многомиллионный советский зритель…

Не упомню никаких интервью С.Ф. (может и были?), никаких публичных панегириков ни в адрес Партии и Правительства, ни даже в адрес Самого, обмолвившегося той сакраментальной фразой «Вот, мол, настоящий народный…»