Рисунок по памяти

— Дом, в котором мы будем жить, — наблюдая за удивленным лицом жены, ответил Зейн, — Мне сказали, что это отреставрированный замок восемнадцатого века. Тут есть большие приемные залы, столовая, кухня, восемь спальных комнат и шесть уборных, гостевая студия, — вспоминал мужчина слова продавца недвижимости.

— Ты купил его?! — когда они летели сюда, Хадижа даже не спрашивала, где они будут жить, ожидая увидеть небольшую квартирку, в крайнем случае, коттедж, в спальном районе Парижа или в пригороде, но никак не такой замок.

— Нет, — покачал головой мужчина, — Всего лишь арендовал, но на очень длительный срок.

Дальше девушка уже не слушала, вприпрыжку мчась к входной двери. Внутри дом был также прекрасен, как и снаружи; отреставрированная мебель, полы, стены, — все это дышало историей, прожитой здесь жизнью, но при этом не разваливалось в труху, оставаясь всё таким же величественным, как и прежде. Так легко было представить, как здесь устраивались приемы, балы, званые вечера; прекрасные барышни кокетливо обмахивались веерами, слушая стихи поклонников, а те успевали урвать мимолетный поцелуй и устраивали дуэли.

— Он великолепен, — рассматривая узор плитки на полу, лепнины на стенах и плафон на потолке, выдохнула Хадижа.

— Я рад, что тебе нравится, но это еще не все сюрпризы, — проговорил вошедший следом Зейн.

— Да?!

— Пойдем, — протянул за руку муж, и она с готовностью приняла ее.

— Семь с половиной гектар — это территория, прикреплённая к особняку, так что нас здесь никто не побеспокоит, — рассказывал Зейн, когда они шли мимо ухоженного зеленого сада, большого бассейна и оранжереи, — Вот, — они подошли к небольшому домику.

Хадижа открыла дверь. В небольшом помещении, почти на половину опоясанном столом по одной стене, большим окном на другой, стоял мольберт и небольшой табурет.

— Надеюсь, тебе будет здесь удобно писать, — улыбнулся Зейн, наблюдая за тем, как Хадижа несмело переступает порог мастерской, словно боясь, что это все растает, стоит ей ступить на дощатый пол комнаты.

— Это чудесно! — выдохнула девушка, рассматривая окружающую её обстановку.

Она и не мечтала о таком раньше, — Я точно не сплю?! — обернулась она к Зейну.

— Поверь мне, нет, — рассмеялся Зейн, — Привыкай, я обещал сделать все для твоего счастья. А теперь пошли, все-таки, нужно отдохнуть после дороги и пообедать.

— Спасибо за это все, — тихо прошептала Хадижа, как только поравнялась с Зейном, и робко встретилась с ним глазами, — Спасибо.

Мужчине так хотелось обхватить своими ладонями лицо жены и впиться поцелуем в губы, что робко приоткрылись от едва слышного выдоха. Хадижа же стояла, боясь двинуться, наблюдая за ним, словно кожей ощущая неясное возбуждение, зародившееся где-то внутри неё тугим, горячим клубком. Казалось они стояли на какой-то грани, еще шаг, еще одно движение, и падение, сладкое, невыносимое, оставившее тоску в сердце, неизбежно. Но тут она отстранилась, отступая на шаг.

— Я действительно проголодалась, — как можно беззаботнее сказала Хадижа, — А ты уверен, что у нас не пустой холодильник?

— Обижаешь, — фыркнул Зейн. — Повар и полный штат прислуги, к вашим услугам, госпожа, — шутливо поклонился мужчина, пропуская девушку вперед.

* * *

Парижская Академия Изящных Искусств — самая известная и самая престижная из всех подобных себе во Франции, история которой начинается с основания Королевских Академий Живописи и Скульптуры, а затем Архитектуры при Луи XIV. Хадижа смотрела на величественное здание, раскинувшееся на узкой парижской улочке, с затаённым восторгом — она столько раз смотрела издалека на эту мраморную колонну, стоящую во внутреннем дворе университета, на колонну, являющуюся ориентиром, маяком, к которому она так долго и упорно стремилась, мечтая когда-нибудь оказаться в этом дворце в качестве студентки; и вот, наконец, этот миг настал.

— Тебя проводить? — спросил Зейн, когда автомобиль остановился перед площадью, и заметил, как девушка напряглась, смотря в окно.

— А? — перевела она взгляд на мужа.

— Тебя проводить? — повторил он.

— Нет, спасибо, — улыбнулась девушка, — Это будет, как минимум, странно. Лучше пожелай мне удачи.

— Удачи, — Зейн взял ладонь жены и поцеловал.

Мурашки пошли по коже, заставив судорожно её выдохнуть скомканное:

— Спасибо.