Ритуал

Он разложил на коленях карту, прежде чем двое других успели заметить паническую дрожь в его лице и руках. Он разглядывал зеленые и коричневые фигуры на карте, но мало что в них понимал, потому что мозг размяк от усталости и истощения. По карте было ясно, что это национальный парк, они находятся среди лесов и болот, но не было видно ни контура, ни особенности, по которым они могли сориентироваться. Вялость и апатия мешали Люку сосредоточиться. Что это? Переохлаждение? Вряд ли. Они немного промокли и замерзли, как только перестали двигаться. Но нельзя сказать, что они сырые до нитки. Пока нет.

– Где мы? – присел на соседний камень Дом.

Откуда, черт возьми, ему знать? Он даже не мог понять, какое расстояние они покрыли этим утром. Казалось, они столько прошли, но дикая пересеченная местность играла с разумом злые шутки. Как-то раз, шесть лет назад, они с Хатчем уже терялись, в одних футболках и шортах возвращаясь с пляжа на одном из островов шведского архипелага. Остров был всего восемь километров в длину и три в ширину, но каким-то образом они кружили по нему, исцарапавшись и всякий раз возвращаясь на то самое место, где стояли двумя часами ранее. Это невозможно, так как они были уверены, что двигались на восток по прямой траектории. Хотя имелся компас, он не дал ответа, ни где они находятся, ни как далеко ушли. Ни разу за все время. В этом он убеждался неоднократно.

– Проблема в том, – сказал Люк, стараясь не смотреть Дому в глаза, – что трудно понять, какое расстояние мы покрыли за три дня, что находимся в лесу.

Дом вздохнул и покачал головой. Люк воспринял это как обвинение и тут же принялся защищаться.

– По крайней мере, мы двигаемся в правильном направлении.

– Сколько еще времени это займет? Позавчера мы должны были выйти из леса, с другой стороны. На карте этот кусок не такой широкий. – Дом возил по бумаге грязными пальцами. Его глаза лихорадочно изучали цвета, формы и пунктирные линии в надежде, что те дадут подсказку относительно их нынешнего местонахождения.

Но это был далеко не «кусочек» леса. В некоторых местах лес простирался минимум на пятьдесят километров. И судя по тому, что они видели, это был непроходимый девственный лес. Хатч придумал срезать крайнюю западную полосу в самой узкой ее части. Согласно карте, она была не больше десяти километров в ширину. А может, они сбились с намеченной Хатчем траектории, когда пошли по тропе к старой церкви? Они же неоднократно меняли направление движения: то запад, то восток, то северо-запад, то юго-запад. Если верить компасу, большую часть предыдущего дня они шли на запад или даже на северо-запад. Вместо того чтобы двигаться на юго-запад, а потом повернуть строго на юг и дойти до точки на карте, где, по словам Хатча, был нижний край леса с текущей рядом рекой. Таков был план. Но теперь Хатча нет. С утра Люк повел их на юг, чтобы они не проскочили самый узкий участок леса. Это было бы хорошо, если б они находились там, где он предполагал. Но если они накануне слишком сильно отклонились на запад и забрели в соседний, более широкий пояс леса, сейчас перед ними тридцать километров труднопроходимой местности. И лес там такой старый и густой, что даже днем в него не проникают солнечные лучи. Продолжая идти на запад, они в конце концов окажутся в Норвегии. Аналогичный финал их ждет, если накануне они сильно отклонились от юго-западного направления и углубились в более широкую область восточной глухомани. На то, чтобы преодолеть ее, потребовалось бы дня три пути, но только если б они были в хорошей форме. Для Люка, будь он один, на это ушло бы две, от силы три ночи без пищи. Но из-за двоих калек… Тут Люк почувствовал тошноту и головокружение.

– То есть если мы выберемся из этой гребаной дыры, с той стороны будет другая, такая же?

Он даже не думал об этом, но сейчас, когда Дом выразил озабоченность, Люк поверил, что такое возможно. Рисунок местности часто повторялся, а иногда был сплошной аномалией. По обе стороны от узкой полоски леса простирались болота. Лес действовал как воронка, ловушка для глупцов, которые решили искать через него короткий путь, в надежде избежать соседних заболоченных участков. Остатки сил покинули его, когда он представил себе рельеф местности с высоты птичьего полета, испещренный глубокими ущельями, как ребра гигантской, простирающейся на километры грудной клетки. Здесь они найдут свой конец.

Люк в два укуса расправился с энергетическим батончиком и тут же подумал о втором. Остальные двое дожевывали по второму, то есть у каждого должно остаться еще по три. Четыре батончика Хатча были поделены поровну, один оставлен про запас. Люк держал его вместе с плиткой шоколада. Чтобы напомнить остальным о сложности ситуации, он сказал: