Ритуал

– Нет, не бред. Ты просто послушай: у меня было точно так же, когда… когда альтьер Алласан Вальдек настиг Константина. Все быстро прошло, ведь наша связь разорвалась с его смертью, а гнилость помогла восстановиться. Мы с Константином были связаны… как и вы. Не отрицай. Ты не зря спрашивала, как разорвать связь, я еще в прошлый раз это поняла. Но думала, что дело в Александре, а не в ком-то постороннем. Я не представляла, что для тебя он далеко не посторонний.

– Значит, это его переломы? – спросила я, пытаясь осмыслить услышанное.

– Сегодня ночью он проник в Храм, его задержали. Полагаю, переломы его. Точнее, их отголоски. Кровь к крови, жизнь к жизни. Грубо говоря, он выживает за твой счет, чтобы не забрать твою жизнь.

– А остальное? Мне так холодно…

– У меня такого не было, но и ситуации немного разные. Мы не знаем, что происходит сейчас с альтьером Вальдеком. Можно предположить, что у него сломаны пальцы и он… неважно себя чувствует.

Я вдруг рассмеялась, чем напугала Хеди. Она пыталась что-то сказать, но я смеялась и смеялась, не могла остановиться. Смех выходил хриплым, больным, но самым искренним. Вот так альтьер Актер, и тут переиграл! Не нарочно, конечно, но какая разница, раз результат налицо? И стоило признать: меньшего я и не заслужила, наказание соответствует сотворенному греху. И как тебе такой баланс, Херман Армфантен?

– Дарлану расскажешь? – спросила Хеди, когда я наконец затихла.

– Нет, конечно. Зачем?

– Я не интересовалась подробностями, но слышала, что альтьеру Вальдеку полагаются особые условия содержания в Аннераме. Он не просто рядовой заключенный Храма. Как думаешь, Ида, сколько ты протянешь с этими его «особыми условиями»? Поэтому рассказать Дарлану придется. – Она начала вставать, но я схватила ее за край балахона:

– Подожди!

– Подождать чего?

– Не говори ему. Пока не говори. Если ты права, и дело в связи… у Актера сегодня был плохой день, – я посмотрела на потемневшие пальцы и поспешила убрать руку с глаз долой. – Может, завтра будет лучше? И ему, и мне. Или я привыкну. Все будет хорошо, не впутывай Дарлана или кого-либо еще. Пообещай мне.

– Но если…

– Если ничего не изменится, я сама расскажу.

– И сообщишь мне. Я напишу в Аннерам официальное письмо, одного слова начальника королевской полиции недостаточно, когда речь о заключенном Храма.

– Договорились.

Хеди ушла, но вместо нее появился Дарлан. Брезгливо морщась, он подхватил меня на руки. Я хотела сопротивляться, но, увидев его наморщенный нос, решила, что от Дарлана не убудет, если он немного потрудится. Наоборот, расслабилась и обмякла в его руках. Это зря, конечно. Дар, таскать тяжести не привыкший, едва не уронил меня на лестнице, а потом еще у входа в спальню. Не без облегчения скинул меня на кровать и шумно выдохнул. Открыв один глаз я увидела, что он и покраснеть успел от натуги.

– Что сказала Хеди? – строго спросил Дар.

– Сказала, что ты ее достал, – пробормотала я, натягивая одеяло до подбородка.

– Про тебя она что сказала?

– Завтра буду как новенькая.

– Мозги мне не выкручивай! Что происходит?

Вот же пристал! И ведь как назло, соображала я со скрипом, а в таких условиях очень трудно сочинять правдоподобно. А сказать правду Дарлану… нет, к этому я пока не готова, ведь даже в размякшем виде хорошо понимала, чем все закончится: быстрым разрывом связи. Как это случилось у Хеди. А моя жизнь все равно не будет долгой, так к чему церемониться? Убрал источник проблем, и все довольны. Может, так оно и произойдет, просто немного позже, когда страсти поулягутся. Но… нет, только не сейчас, не могу.

К счастью, до визита Хеди у меня было время навоображать всякого, вот одной из теорий и можно накормить любопытного Дарлана:

– Близость Посмертья сказалась. Когда мы спускались в архив, там было очень холодно. Я все время чувствовала, что Посмертье рядом, Дар. Это ощущалось… странно. Угнетающе. Хеди сразу поняла, что со мной происходит.

– Значит, ты не беременна, – кто о чем, а Дар все об одном.

– Об этом можешь не переживать.

– Ты понимаешь, почему этот вопрос меня беспокоит.

– Да мне все равно, что тебя беспокоит, – разозлилась я уже в который раз. – Можешь уже уйти и оставить меня в одиночестве? И… принеси какую-нибудь посуду. На всякий случай.

– Слушаюсь и повинуюсь.

– Сразу бы так.

Дверь хлопнула, и я наконец осталась одна. Сразу стало намного легче, бубнеж Дара способен и живого человека сопроводить в Посмертье, а для больного это и вовсе жестокое издевательство.

И теперь, когда я знала, в чем дело… придется как-то привыкнуть к новым ощущениям. К дрожи во всем теле, к тошноте и расплывчатой картине мира. Можно сказать, справедливость восторжествовала. Баланс, баланс… проклятый Херман Армфантен, проклятая связь, проклятый Актер!