Ритуал святого Валентина

– Здесь нашли Янину! – Он потыкал пальцем в дорожку. – Смотри, вот кустики… Рядом с парковкой. Он даже не попытался ее спрятать. Почему не на пляже, как Маргариту?

– Может, он собирался отнести ее к болотцу, там сухая трава по пояс, но его спугнули, – предположил Добродеев. – Тут фонари по периметру, он был виден как на ладони. Даже если горел всего один, его не могли не заметить.

– Непонятно… – разочарованно пробормотал Монах, рассматривая дорожку, жухлую траву и сильно истоптанную влажную землю. Он надеялся найти какой-нибудь клочок, обрывок… хоть что-то, но тут было пусто.

– Проникся духом? – спросил Добродеев. – Будешь медитировать? – В его голосе звучал здоровый сарказм.

– Она купила два платья и красный индийский шарф в золотых цветах, хотела быть красивой. Шарф закрыл лицо… Почему?

– Ты думаешь, намеренно? Может, случайно… шарф сбился, когда он ее нес.

– Если он рисует на лице знак, то не должен закрывать его шарфом, диссонанс получается. Тут что-то другое…

– В каком смысле?

– Пока не знаю. Возможно, он очень спешил. Непонятно почему. Бедная девушка… А теперь давай на пляж, Леша.

Пляж был пуст. Пивбар – аккуратный голубой павильон с верандой и пустой площадкой для столиков за низкой ажурной оградкой – закрыт по причине несезона. Над заколоченным окном красовалась побледневшая за зиму вывеска с названием – кривоватые буквы, стилизованные под старину: «Трактиръ Вася Пивковъ». Они постояли минуту-другую, рассматривая питейное заведение и пустой пляж. Несколько бегунов, немолодая пара на скамейке, темная река, подтопившая берег, серое небо и серый песок; хриплые крики ворон в леске и пронзительный весенний дух размокшей земли; зеленая трава и разбросанные там и сям сиротливые пятна тающего снега давали понять, что зима закончилась бесповоротно.

– Ты говорил, после сауны пивка… – вспомнил Монах.

– Так сауна только в мороз, когда лед на реке, чтобы сразу в прорубь. Почти весь январь. И пивбар тоже. А сейчас закрыто, желающих нет.

…Не сразу они обнаружили ложбинку посреди березовой рощицы, где нашли тело Маргариты Бражник. С неширокой заасфальтированной аллеи, облюбованной джоггерами, ее не было видно. Пришлось искать отдельные деревья и извив дороги на фотографии, и только тогда открылось нужное место. Утопая в мягкой болотистой земле, они подошли к ложбинке. Здесь также все было истоптано, и следы, если и имелись таковые, уничтожили напрочь. Под ногами шуршала бурая прошлогодняя трава, сквозь нее пробивались ярко-зеленые стрелки новой.

– Удивительно, что ее вообще увидели, – заметил Добродеев. – С аллеи ничего не видно.

– Он ее спрятал, Лео. Янину не спрятал, а Маргариту отнес с аллеи… Сколько тут? Метров семьдесят! Оставил машину, вытащил ее и отнес в глубь рощи. Земля мокрая, идти было трудно, он проваливался… Почему он не оставил ее на аллее?

– Чтобы не сразу нашли…

– Какая разница? Непонятно… Лео, может, попытаешься с новым интервью? Надо бы внедриться в семью, стать своим, ну там соболезнования, цветы, венок, коньячок… У Бражника здесь никого нет, ему нужна жилетка – выплакаться и выговориться. Кроме того, меня интересует секретарша… Как ее?

– Как ее… – фыркнул Добродеев. – Она не представилась! Неприятная особа, вытолкала меня с неженской силой. За шефа порвет. Он не согласится, Христофорыч, ему сейчас не до интервью. Смерть любимой женщины, опознание, допросы, обыски… Ты бы согласился?

– Нет. Ты прав. Придется действовать на похоронах Маргариты. Узнай у своего шпиона, когда.

– Инсайда! Как, интересно, ты собираешься действовать?

– Действовать будешь ты, Лео. Подойдешь, выразишь соболезнования, предложишь посидеть в тихом уютном местечке… Вряд ли ему захочется торчать дома одному или на пару с секретаршей. Разве что у них роман.

– С этой? – Добродеев снова фыркнул. – Даже не смешно. Попробовать можно, конечно… подойти к нему, напомнить о себе, но зачем? Что ты хочешь узнать? Ну, возможно, у них были проблемы, дело шло к разводу… ну и что? Она ушла по своей воле, Христофорыч, все видели. В «Английском клубе» их дорожки разошлись. Точка.

– Красиво сказал, Лео, – похвалил Монах. – Их дорожки разошлись! Сразу видно литератора. Не знаю зачем. Для информации. Ничего путного не приходит в голову. Кстати, сегодня в пять утра звонила Саломея, расспрашивала про второе убийство.

– В пять утра? В такую рань? И что?

– Сказала, что кинула на картах, и предложила пощупать супруга. Так что интервью в масть. – Он помолчал и сказал после паузы: – По плану у нас автовокзал, если и там ничего…