Вывод Г. Назарова не лишен оснований. Как говорил В.М. Молотов в беседах с Феликсом Чуевым, «все эти меньшевики после революции вдруг объявили себя большевиками». Действительно, уже после Февральской революции численность партий социал-демократической ориентации резко возросла и к большевикам пришли те «революционеры», о которых в РСДРП никто до того не слышал. Поначалу враждебно встретившие Октябрьский переворот сионисты-социалисты в конечном итоге вступили в РСДРП(б). Несколько раньше, уже в мае 1917 г., на сближение с большевиками пошли межрайонцы, которые поддерживали линию лидера Бунда и меньшевиков Ю.О. Мартова — Л.Д. Троцкий Х.Г. Раковский, А.В. Луначарский, Г.Я. Сокольников, В.А. Антонов-Овсеенко, Д.Б. Рязанов, Г.В. Чичерин, А.И. Балабанова, А.М. Коллонтай и др. Свердлов идейно и этнически был близок именно к ним. Поэтому случайным человеком в партии большевиков его назвать нельзя.
Его появление в ее рядах скорее закономерно и по другой причине. Революционеры начала XX века нередко имели самые серьезные связи в уголовной среде. Главари бандитских шаек вроде Камо совершали «эксы» («экспроприации»), а по сути разбои и грабежи, и таким образом финансировали революционное подполье. Известно, что в такого же рода «революционном» бандитизме был замешан и Сталин. Свердлов, которого среди воров в законе знали под кличкой «Черный Янкель», не был исключением. В его партийной биографии говорится, что в 1905 году он «организовывал революционные выступления масс в Екатеринбурге». На деле его БОНВ (боевой отряд народного вооружения) был лишь частью подпольных формирований боевиков в Сибири и подчинялся боевому центру, куда входили будущие «старые большевики» — Э.С. Кадомцев, М. Лурье, М.И. Губельман (Ярославский) и др. «Курс молодого бойца» Яков Свердлов прошел у боевиков Э.С. Кадомского, создателя «народных» боевых дружин на Урале. О Кадомском у нас мало известно, хотя о нем стоит рассказать особо. В жизни Якова Свердлова он сыграл важнейшую роль.
Их прадед был выкрестом, но, несмотря на его переход в православие, а затем и обретение дворянства, в семье его, как и у Мовши Свердлова, сохранялась верность еврейским традициям. В доме Самуила Евменьевича Кадомцева в Уфе считали за честь побывать политические ссыльные, в том числе Н. Крупская, отбывавшая там ссылку, заходил в 1900 г. и В.И. Ленин. Бывал там наездами и М. Горький. Он, в частности, писал, что мать Эразма, Анну Фёдоровну Буталову (1860–1942), «судили в Уфе за то, что она пронесла в тюрьму сыну бомбы, коими была взорвана стена во время побега». Ясно теперь, с кого Горький писал свою «Мать».