Ритуалы

И братья образумились, был у них период, когда они не ночевали дома то один, то другой. Потом отец их успокоил своими нравоучительными разговорами. Отец авторитет. Интересно, когда у меня будет семья, смогу ли я быть таким же примером для своих детей? От этой мысли мне стало очень тепло и я заулыбался по настоящему, впервые за последние сутки.

– А с Моникой как? – поинтересовалась мать. А бабушка склонила с любопытством голову, даже прищурив левый глаз.

– Мы расстались.

Очень легко сказал я. Мама охнула и села на стул.

– Как? Что-то произошло?

– Все в порядке. Мы пришли к решению, что мы очень разные, – я подумал, что подробности их огорчат, и больше они разочаруются во мне.

Я не привык обсуждать наши личные отношения. Я всегда думал, что их это не касается. Здесь я выстроил стену: вот моя семья, а здесь – Моника.

– Да, бывает, сынок, – качая головой, согласилась мать. – Главное – не потерять себя в этом современном мире.

Бабушка тоже кивнула головой. Честно говоря, чувствовалось облегчение, как будто снял очень тяжелое пальто с себя. Моя семья и Моника были равнодушны к друг другу.

Ей изначально не нравилось ездить в этот загородный дом. Она скованно себя здесь чувствовала. А я в свою очередь не настаивал. Родители тоже не вмешивались и сохраняли вежливо дистанцию.

– Зато сейчас я смогу больше находится с вами.

Подошел к бабуле и приобнял ее. Она коснулась моей головы, как бы благословляя. Бабушка Руфина жила с нами уже 10 лет, она понимала на немецком все, разговаривала простыми предложениями. Отец решил говорить на языке страны, в которой мы живем.

Поэтому бабушке пришлось понимать немецкий. Зато она создала алжирский уют. По ее просьбе, мы покупали лампы, коврики, вышивку. Было интересно. Ее комната напоминала остров нашей культуры с благовониями и узорами. Алисия даже захотела платок носить, но этого ее порыва надолго не хватило.

Как здорово быть дома! Слышать мамин голос и бабушкино поддакивание всему происходящему. Как будто она соглашалась с жизнью и всеми ситуациями. При этом она всегда улыбалась, чтобы ни говорили. Иногда мне казалось, что она не понимает. Но задав однажды вопрос, она меня сразила деталями, которые я сам пропустил, когда слушал мать.

С приездом бабушки, наша двухкомнатная квартира, в которой я сейчас живу, совсем стала маленькой. Родители вставали рано и ложились поздно, они заняли зал. Алисия с бабушкой ютились в маленькой комнате, а я с пацанами во второй.

Вот так теснились, зато все вместе, шум стоял всегда. Я занимался в основном в бабушкиной комнате. Было сложно, места не хватало. А тишина наступала только, когда ложились спать.

Были счастливы и беззаботно радостны, когда переезжали в новый огромный дом. Я сказал только матери, а для отца это стало сюрпризом. Он плакал, первый раз в жизни я видел это. Я его привез сюда и отдал ключи. Он обнимал меня и хлопал по плечу. Приговаривал: «Я горжусь тобой, сын мой! Горжусь!» Таких проявлений чувств я больше у него не видел.

Это был 4-х комнатный коттедж, с большим залом. Парни так и остались жить в одной комнате. Зато у родителей наконец-то появился свой угол, бабушка отдельно, Алисия жила в моей комнате.

Как только я приезжал, она уходила спать к бабушке. Большая просторная кухня. В подвале были несколько складских помещений и огромный гараж. Еще красивая терраса, где летом по вечерам мы собирались пить чай.

Двор, мама украсила цветами и ягодными кустами, за домом расположился небольшой сад-огород. Там маму и бабушку в летний период можно было застать на четвереньках. Соседи спокойные, а виды божественные!

Я тоже гордился собой. Это обошлось мне в приличную сумму, которую надо выплачивать. Дом, в котором я не мог проводить много времени. Монике не нравилась эта деревня! Я усмехнулся сам себе.

Не важно, – думалось мне сегодня. Я смогу и заработаю. Пойду на стройку работать инженером или каменщиком, кем возьмут. Лишь бы видеть, как моя семья счастлива.

Я даже заметил, когда они переехали, все спокойнее стали. Каждый забредал в свой личный угол и занимался любимым делом. Мне не терпелось всех увидеть.

Наши обеденные посиделки превратились в приготовление ужина. Я спросил у женской половины, могу ли чем-то помочь, они рассмеялись и сказали – не мужское это дело – готовить.

– Ты можешь отдохнуть, поднимись к мальчикам или к Алисии, – предложила мать.

– Мне нравится больше у бабушки.

В ответ бабушка только кивнула головой.

– Иди, конечно. Не беспокойся, если уснешь, к ужину разбудим, – мама перевела бабушкин кивок.

– А отец во сколько придет? И все остальные?

– Да, они приходят все к ужину. У тебя есть время отдохнуть, хорошо, что тебе дали выходные, ты выглядишь уставшим, – обеспокоено сказала мать.

– Мам, все хорошо. Ты права, пойду отдохну.

Я поднялся на второй этаж, вдыхая запахи родного дома. Вот я дурак, что не ездил сюда, – подумал я про себя. Также заметил, что появилось больше новых вещей и уюта в арабском стиле. Значит дела у отца идут хорошо.