Рюрик

- Триста человек убито, восемьдесят ранено... Три селения выжжено германцами, - ответил Олаф, виновато пряча глаза от князя.

Рюрик побледнел, сжал кулаки.

- Они забыли, как бежали, бросив оружие, раненых и лошадей, от границ нашей земли. Они вновь хотят испытать отвагу наших воинов! Что будем делать, мой вождь?

- Драться! - запальчиво ответил Олаф и насмешливо посмотрел на князя. Ты что ж, женившись на моей сестре, утратил вкус к битвам?

Рюрик вспыхнул, как от пощечины.

- Ты потерял своего первого друга. Мне же не счесть дорогих потерь! жестко произнес он. - И если вече вольно будет послать нас еще на одну битву с германцами, то будем драться!

Князь резко повернулся и, тяжело шагая, направился к младшей княгине, которая, сидя в седле, терпеливо ожидала конца их разговора.

- Прими мои сожаления, - прошептала Эфанда. Князь ткнулся лицом в складки ее платья.

- Триста человек убито! И это при первой же встрече! Как Олег смог допустить... - Он больше не смог произнести ни слова.

- Не горюй, мой князь! - раздался за его спиной низкий женский голос. Рюрик поднял голову: рядом с ними стояла Руцина, придерживая развевающийся на ветру простой серый плащ.- Отпусти меня к викингам.

- Зачем? - удивился Рюрик. Эфанда схватила его за руку и изо всей силы сжала ее.

- Я скажу тебе об этом... в своей одрине, - ответила Руцина, стараясь не смотреть на их сплетенные пальцы. В голосе ее чувствовались одновременно и вызов и неуверенность.

Слуги, до того молча, неодобрительно наблюдавшие за князем, стали расходиться по своим клетям.

Князь внимательно, как-то устало посмотрел на свою первую жену и пожал плечами.

- Я не вижу добра в этом.

- Я сумею помочь тебе. - Она побледнела и тяжело дышала.

Рюрик еще раз пожал плечами.

- Ну хорошо... Я подумаю. - Он повернулся лицом к первой жене и уже решительнее и добрее добавил: - Я приду к тебе, Руц, и мы все обсудим.

Руцина сдержанно поклонилась мужу, выпрямилась, высоко подняла голову и не торопясь пошла к дому.

Эфанда первый раз ощутила себя в роли третьей, младшей, жены. Что бы ни предпринял муж, что бы он ни сказал, но, если это касалось старших жен, младшая должна была терпеливо и покорно подчиниться его решению. Но в их отношениях с Рюриком дело было даже не в этом. Она глубоко верила своему мужу. А теперь... Что это было?.. Измена?.. Могла ли быть измена?.. Эфанда оцепенела на миг... Могло быть все! Этому учил ее отец. Но могло ли такое случиться именно с ней и с ее Рюриком?.. Она зажмурила глаза, вскрикнула и на миг потеряла сознание.

Рюрик испуганно подхватил ее и бережно снял с коня.

- Что с тобой? - прошептал он. Эфанда приникла к его груди и, всхлипнув, тихо попросила:

- Не ходи к ней в одрину...

Рюрик заглянул в потемневшие глаза младшей жены, перевел взгляд на окна одрины старшей жены и молча погладил Эфанду по голове.

* * *

Была уже поздняя ночь, когда Рюрик открыл тяжелую дверь одрины своей старшей жены. Руцина, накрытая меховым одеялом, спала. На маленьком столике в серебряном подсвечнике горела толстая свеча. Это был знак того, что она ждала своего повелителя и была уверена, что Рюрик придет.

Рюрик с любопытством огляделся. Здесь было все так, как и прежде. Впрочем, нет: исчез семисвечник, а вместо него на подоконнике и туалетном столике стояли обычные шандалы. Рядом с подсвечником на маленьком столике Рюрик увидел огромную толстую книгу в деревянном переплете. "Библия", прочитал он. - Значит, это правда, что Руцина в последнее время зачастила к Абраму и тот доверил ей великую книгу иудеев? Ну что ж!.. Пусть постигает священные истины", - решил для себя князь.

Возле одра на полу был постлан разноцветный ковер. Князь вгляделся в его орнамент и задумался: "Не дар ли это миссионеров, которые давно не показывались мне на глаза?"

И Рюрик вдруг почувствовал, что его это не возмутило. Неужели ему совсем безразличным стало все, что касается его первой жены? Он потянул за край мехового одеяла, и Руцина мгновенно встрепенулась:

- А-а, наконец-то! Ложись рядом, разговор будет теплее, - поеживаясь от холода, предложила Руцина - на ней была всего лишь льняная с короткими рукавами рубаха.

И Рюрик, не раздумывая, лег рядом.

Руцина бережно поправила подушку под головой мужа и поцеловала его в щеку.

- Удобно? - жарко прошептала она, ожидая ответной ласки.

Рюрик молча кивнул головой. Каждое ее движение было знакомо, каждый взгляд ее, каждое прикосновение должны были пробудить в нем желание.

- Руц, - устало проговворил он. - Ты же знаешь меня: в день гибели своих дружинников я... - И он махнул рукой. Руцина подавила вздох и отодвинулась от мужа.

- Вот что, князь мой, пошли меня к викингам, - глухо потребовала она.

- Но ведь им нужны большие дары, - тихо возразил он. - А где я их возьму!

- Я заберу все свои золотые фибулы, колты, янтарные ожерелья, меха...