Рюрик. Полёт сокола

– Сясь, – подсказал кормщик, – она следующая за Волховом, милях в двадцати, как раз до темноты успеваем.

При входе в устье реки, в том месте, где протока была поуже и глубже, тоже стоял пост.

– Именем князя Новгородского Рарога, кто такие, куда идёте и с чем? – строго спросили с деревянной пристани.

– Конунг Гуннтор из норвежской земли, одним шнеккаром и двумя драккарами, в Бьярмию иду за мехами. Груза почти нет, только запасы в дорогу и мелочь всякая для охотников, – снова повторил конунг заготовленные слова.

– Видать, в самом деле пустыми идут, – молвил один из служителей другому, – корабли-то в воде неглубоко сидят.

– Хорошо, пойду за проход возьму, и только, – он сел в небольшую лодчонку и, проплыв немного, причалил к шнеккару конунга.

Когда плата с трёх нурманских судов была получена, служитель снова сел в свою лодчонку и крикнул тем, что были на пристани:

– Порядок, открывай!

Плавучие ворота в виде двух широких плоскодонных лодий стали расходиться, освобождая проход для кораблей Гуннтора.

Едва караван прошёл таможенный пост, как с росшего поодаль дерева тихо спустился человек. Оглянувшись вокруг, он исчез в зарослях, а ещё через некоторое время по тропе застучали конские копыта, удаляясь в сторону Ладоги.

Три корабля викингов прошли ещё некоторое время по реке, ища удобное место для причала. Едва стали на якорь, наступила ночь. Та самая светлая северная ночь, похожая на затянувшийся поздний вечер, который медленно сменяется таким же серо-белесым утром. Едва поднялось солнце, две тройки викингов-изведывателей растворились в утреннем тумане. Трое отправились вверх по течению реки, и трое углубились прочь от берега. Когда к обеду они вернулись, Лодинбьёрн с Гуннтором внимательно выслушали их. Глаза Косматого Медведя загорелись азартом.

– Конунг, я же говорил, нам даже нет нужды идти по реке далеко вверх! Чуть дальше, у порогов, несколько селений, где полно товара, зачем далеко идти? Мы перейдём к самим порогам и станем, как бы готовясь их преодолевать, а потом – раз!… накроем эти небольшие селения, как кур на насесте в вечернее время! – Ярл тряс своей огромной по-медвежьи лохматой головой, стараясь убедить молодого конунга, который почему-то молчал, как будто богатая добыча, что сама просилась в руки, его не очень интересовала. От этого Лодинбьёрн распалялся ещё более, он даже повернулся к Ас-скальду, ища поддержки. – Скальд, скажи ты конунгу, ты же слышал, прямо у берега склады, полные разных товаров, которые ждут погрузки на корабли. А в домах этих рыбаков-вепсов бочки с икрой и вяленой рыбой без костей! У местных охотников полно пушнины, которая у купцов византийских и азиатских что золото ценится. Я уже не говорю о камнях и украшениях, Ас-скальд, ну, скажи ему! – почти взмолился ярл.

– Мы пришли сюда, чтобы выполнить одно очень серьёзное дело. Пожалуй, пришло время рассказать вам о нём, – важно сказал Гуннтор. И, поманив ближе Ас-скальда, Лодинбьёрна и старшего третьего драккара Хродгайра, вполголоса поведал им об истинной цели похода.

– Конунг! – встал со своего места Ас-скальд. – Мы непременно должны сделать то, зачем нас послал величайший из всех хёвдингов, которых я знал, Олаф Жестокий, и мы это сделаем! Но если походя мы прихватим добычу, не тратя на это особых усилий, то Олаф нас не осудит, а, напротив, похвалит! – мягко излагал певец, зорко наблюдая, как его слова сказываются на выражении лика Гуннтора. – Тем более что перед настоящим делом, а Жестокий поручил нам важнейшее дело, необходим разгон, разогрев мышц и остроты мысли, чтобы наша способность убивать была наибольшей и неотразимой! Сейчас даже не о добыче речь, а о том, чтобы наши воины ощутили своё могущество. Когда мы должны приступить к делу, конунг?

– Мы дождёмся человека, который проведёт нас в нужное место, – чуть поколебавшись, ответил молодой конунг, которому и самому очень хотелось по веками въевшейся привычке викингов пограбить беззащитных рыбаков и охотников.

– Когда должен прийти этот человек, и как мы его узнаем? – снова спросил певец.

– Думаю, завтра-послезавтра, – ответил Гуннтор, который уже сообразил, к чему клонит Ас-скальд. – А узнает этого человека старый Уго, они встречались раньше.

– Конунг! – прогудел Медведь. – Клянусь, мы не задержимся ни на мгновение! Предлагаю сегодня же перейти к началу порогов, всё хорошенько рассмотреть, распределить, кому что брать, и завтра поутру устроить хорошую резню! Живых брать не будем, только товар, а тех, кого не предупредят их боги, будем тихо укладывать в лесу. Как только появится нужный человек, мы сразу же идём выполнять приказ Олафа. Какая разница, будем ли мы просто ждать или немного разомнёмся?

– Думаю, второе полезнее будет, – как бы сам себе проговорил Ас-скальд. – Да и мёртвые всегда молчаливее живых, уж они-то никому не проболтаются о нашем пребывании здесь… Всё равно скоро всё здесь будет наше!

Молодой конунг встал и, безотчётно копируя отца, прошёлся несколько раз туда-сюда по берегу. Потом повернулся к своим горящим от нетерпения викингам и коротко молвил: