Рюриковичи

При Ярославе и по его воле родился первый русский свод законов — «Русская Правда». Прежде закон если и существовал, то лишь в форме обычая, передаваемого из уст в уста. Теперь великий князь, желая быть добрым христианином, утвердил единые нормы для всех, предав их пергамену.

«Русская Правда» ограничивала право кровной мести. Потомки Ярослава отменят ее совсем, но для начала требовалось хотя бы поколебать ее статус общепринятой нормы. Для самых тяжких уголовных преступлений вводились строго определенные штрафы. Судопроизводство получило несколько важных правил.

Ремесленники, мостившие города, обрели твердый тариф на свой труд. А общины, вынужденные содержать княжеских судебных чиновников («вирников»), — четкое представление о своих обязанностях по отношению к ним.

Древнейший вариант «Русской Правды» включал в себя менее двадцати статей. Но позднее этот скромный источник породит полноводную реку средневекового русского законодательства.

Судьба Ярослава Владимировича сложилась гармонично.

Смолоду жестокий воитель, честолюбец и мятежник, в зрелом возрасте он принял на себя ответственность за огромное «хозяйство» державы и понес его достойно, а под старость обернулся крепко верующим христианином, мудрым книжником, законодателем. Всё в его судьбе приходило вовремя. Даже смерть. Сила его ушла, дряхлость явилась, а души уже касались теплые ветра вечности. В 1054 году, прощаясь с семьей на смертном одре, Ярослав Владимирович еще успел сказать детям: «Имейте любовь между собой».

В 2005 году его имя было внесено в святцы Русской православной церкви. Святой благоверный князь поминается 20 февраля — в день его кончины.

ВЛАДИМИР МОНОМАХ Восстановитель порядка

О судьбе и подвигах князя Владимира Всеволодовича (1053–1125) известно больше, чем о жизни любого другого русского правителя домонгольской эпохи. В летописях он предстает в первую очередь князем-воином, правившим городами и землями, не сходя с седла. Князь страстно любил охоту, прославился большим дипломатическим талантом и крупными государственными преобразованиями… Мало кто помнит, что Владимир Всеволодович был канонизирован в чине святого благоверного князя и имя его вошло в «Собор всех святых, в земле Российской просиявших». Но для современников и ближайших потомков Владимир Всеволодович был прежде всего образцом христианского правителя, а уж потом всё остальное — полководцем, дипломатом, великим охотником и т. п. И его личность осталась в русской истории как пример государя, подчиняющего интересы своего рода, своей земли да и собственные интересы той истине, которую принесло на Русь Крещение.

Он родился у переяславского князя Всеволода Ярославича, по материнской же линии приходился внуком византийскому императору Константину IX Мономаху. Отсюда и звучное прозвище — Мономах.

Князю Владимиру выпало жить в ненастную эпоху. Ему назначен был долгий век, 72 года — очень много по меркам русской древности! Вся молодость, все зрелые годы князя пришлись на смутное время: Русь погружалась в бесконечный лабиринт кровавых междоусобных войн, а окраины ее терпели страшный урон от степных пришельцев-половцев.

Виднейшие князья Рюрикова рода поделили между собой города и области Руси. В Киеве, на великокняжеском престоле, сидел старший из Рюриковичей, но полновластием он не обладал. В его распоряжении находились громадные доходы от богатейшей Киевщины, сильная дружина да право номинального первенства. Однако действительное старшинство следовало поддерживать силой оружия, умными союзами с влиятельной родней, добрыми отношениями с киевской городской общиной. Великого князя, если он оказывался слишком слаб или же слишком нерасчетлив, могли выбить из Киева ближайшие родственники.

Смерть любого из старших Рюриковичей приводила к переделу богатых княжеских столов внутри семейства. Помимо Киева большой доход сулили Чернигов, Переяславль-Южный, Смоленск, Муром, Ростов и т. д. Право на княжение в любом из этих городов можно было обосновать двумя способами: местом в лестнице старшинства Рюриковичей либо военной мощью. Князья Рюрикова рода в таких случаях не стеснялись скрещивать мечи с племянниками, дядьями, не говоря уже о дальней родне. То один из них, то другой обращался за поддержкой к половцам и приводил их на Русь, вышибая соперников с богатых столов. Особенно прославился по этой части князь Олег Святославич, прозванный «Гориславичем» за лютую привычку «аргументировать» свои претензии с помощью половецких сабель.

Половцы приходили, грабили, жгли, уводили «полон», разоряли крестьян. Не один, не два и не три — десятки половецких походов наносили раны ослабевшему телу Руси. Пришельцы с радостью пользовались княжескими раздорами, то и дело являясь к Киеву, Чернигову, Переяславлю по приглашению русских князей и при почетном «эскорте» их дружин.